– Может, ты кого-то подозреваешь?
– Нет, – покачал головой черноволосый. – Если бы это было так, я бы уже принял меры. К сожалению, я только чувствую – что-то намечается. Но вот что… С какой стороны ждать удара?
– А я тоже кое-что слышал, – заговорил бритоголовый, до сих пор не открывавший рта.
– Что?
– Я не уверен…
– Ничего, лучше перестраховаться, чем получить удар в спину.
– Я слышал, что в операцию может включиться один сыщик…
– Ну и что? Сколько их таких было? – пожал плечами блондин.
– Не скажи… Говорят, этот особенный. У него дед был какой-то выдающийся. И сам он тоже не промах…
– Хорошо, будем иметь в виду. Сами ничего не предпринимайте, если только не возникнет форс-мажорная ситуация. Обо всем, вызывающем беспокойство, сообщать мне. Понятно?
– Все понятно, – закивали головами мужчины.
– Что ж, подождем до конца недели. Если все пройдет хорошо, значит, я был не прав.
– Дай бог, чтобы твое чутье ошиблось.
– Хорошо бы! Только если так произойдет, это будет в первый раз.
Мужчина поднял руку, и к нему тут же подбежал официант.
– Подавайте!
Официант поклонился и забегал по залу, словно под ногами у него была горящая земля. Он быстро расставил блюда, принес еще бутылку коньяка и тихонько ускользнул на кухню.
– Не поверишь, – сказал он повару, оттирая со лба пот, – но когда приходят эти люди, я чувствую себя так, словно отработал три смены без перерыва.
– Серьезные люди, – согласился повар, – с такими лучше лишний раз не встречаться. А ты иди, иди, не стой здесь, твое место в зале. А то вдруг господам что-нибудь понадобится – потом проблем не оберешься.
– Иду, – обреченно сказал официант и направился на рабочее место.
Троица молча поглощала еду. Казалось, их больше ничего не волновало, кроме ужина. Иногда они обменивались впечатлениями по поводу последнего футбольного матча и погоды на следующую неделю, но о деле больше не заговаривали.
Минут через двадцать мужчины закончили поглощение пищи, бросили на стол несколько купюр и удалились каждый в свою сторону. Официант осторожно разгладил купюры, удовлетворенно вздохнул и принялся убирать со стола.
– Единственное, что мне нравится после таких посиделок, – сказал он повару, отнеся тарелки на кухню, – это чаевые.
– Много дали?
– Больше, чем обычно.
– С тобой каждый раз так. Сначала плачешь, что приходится работать с таким контингентом, а потом готов им руки целовать.
– Ну, руки целовать я, предположим, не буду, но чувство удовлетворения у меня присутствует.
Повар покачал головой.
– Не знаю, почему они тебя напрягают. Спокойные мужики. Никогда не буянят, голос не повышают. Что тебе не нравится?