Мари вынырнула из рассуждений и обнаружила, что Митя поет для Елизаветы Аркадьевны ее любимого Розенбаума, и так прекрасно поет, что тетя вытирает глаза платочком. Интересно, есть что-нибудь, чего Митя не умеет делать? Или хотя бы умеет, но не очень хорошо?
Мари решила в самое ближайшее время задаться выяснением этого вопроса, пока у нее не начал развиваться комплекс неполноценности. Ведь у каждого есть недостатки, значит, у ее будущего мужа они тоже должны существовать. Осталось только их найти.
Елизавета Аркадьевна уходила совершенно успокоенная, больше не волнуясь о Жанне. Митя не только разубедил ее относительно мнимых лесбийских наклонностей дочери, но и пообещал устроить личную жизнь Жанны с супермужчиной, его лучшим другом. Они абсолютно искренне и с удовольствием расцеловались в прихожей, и Митя сказал:
— Елизавета Аркадьевна, вы нам поможете? Мы с Мари подали заявление, и уже через месяц у нас свадьба. Но ни она, ни я раньше не сталкивались с организационными вопросами, поэтому совершенно не знаем, за что хвататься. Подскажете?
— Мари, а мама знает?
— Пока нет. — Мари коротко вздохнула. — Тетя Лиза, не говорите ей пока, пожалуйста. Она будет меня отговаривать, плакать, истерики закатывать. Лучше потом сказать, попозже.
— Ну ладно. Хотя от матери скрывать такое решение нехорошо. Я с ней поговорю, думаю, она успокоится.
— А может, вы ей и расскажете?
— Я?
— Пожалуйста, — попросил Митя и заулыбался на манер Чеширского кота, — а то Мари немного импульсивна, да и доверия к сестре больше, чем к дочери, — дочь-то вечный ребенок.
— Хорошо, договорились, — согласилась Елизавета Аркадьевна. — Я скажу Анечке и помогу вам с подготовкой свадьбы. Я дома напишу список того, что нужно организовать, а потом мы обсудим — что из этого вы успеете сделать сами, куда мне надо позвонить или съездить, а где стоит подключить знакомых — ту же Жанну или Анечку. Мари, ты же не думаешь, что твоя мама останется в стороне от свадьбы?
— Конечно нет, тетя Лиза. Я просто боюсь ей говорить, чтобы не портить нервы. Но если она будет за — пусть поможет.
Пока Митя провожал Елизавету Аркадьевну до метро, Мари в сотый раз стала представлять свадьбу. Конечно, она играла роль женщины самодостаточной, гордой и независимой — помесь феминистки с карьеристкой. Но в глубине души уже давно завидовала замужним подругам. Даже Жанне. Хотя Жанна и развелась с Антоном (всякое в жизни бывает, не застрахуешься), но зато у нее все равно была свадьба. Настоящая, с белым платьем, с лимузином, с кольцами и гостями. И Жанна была на ней королевой. А Мари только мечтала об этом с детства — о платье с пышным шлейфом, о словах «в горе и радости», о криках «горько» и даже о глупой кукле на капоте лимузина.