— Брось, Виктор — всех не переловишь, — сказал Торн, кутаясь в плащ.
Значит, тоже заметил. Я остановил машину.
— Пойду посмотрю.
Это оказалось не просто: нужный дом от дороги отделяли горы строительного мусора. На торчащем из бетонной плиты куске арматуры, посверкивая рубинами глаз, сидели два ворона. Я прищурился, изобразил из пальцев рогатку и натянул воображаемую резинку — жест, который понимала каждая городская птица. Вороны переглянулись и демонстративно повернулись ко мне спиной. Вот наглецы! Снег почти прекратился, зато ветер озлобился вконец, впиваясь в лицо ледяными иглами. Февраль! Я поднял воротник и уже прикидывал, как лучше подобраться к дому, когда сзади хлопнула дверца.
— Чего стоим, кого ждём? — недовольно спросил вампир.
— Темно. Не хочу переломать ноги, — ответил я, пытаясь отыскать взглядом хоть какое-то подобие тропинки. — Отправил бы ты своих бойцов, гранд, а то отморозят себе….
— Не отморозят. В нашем деле клыки лишними не бывают, Виктор. Давай за мной.
Вампир подобрал полы длинного плаща и полез на гору битого кирпича.
— Торн!
Он оглянулся.
— У тебя есть крылья, — напомнил я.
Вампир тряхнул головой и рассмеялся.
— Забыл. Веришь? С кем поведёшься…. Ладно, я напрямую, а ты лучше по краю обойди, а то и правда что-нибудь себе сломаешь. Ребята предупредят, если что.
Взметнулись полы длинного плаща, и большая чёрная птица прянула в ночное небо. Я проводил её взглядом и пошёл вдоль дороги. АРМ привычно лёг в ладонь. «Ребята предупредят!» Ага, каркнут сверху. Найдя наконец проход между кучами мусора, я свернул туда и пока добирался до места, не раз помянул добрым словом свои неубиваемые армейские ботинки. Вход в подъезд на фоне стены выглядел бездонной дырой, а сама стена с чёрными провалами окон, казалось, уходила в небо. Бывало, в заброшенных домах отсутствовали целые лестничные пролёты, но светить здесь фонариком было бы ещё опаснее. В который раз пожалев, что умею летать только вниз, я постоял, привыкая к темноте, и вошёл в подъезд.
Лестница оказалась на месте, правда, ступени были засыпаны щебнем и битым стеклом, поэтому бесшумного восхождения не получилось. Четвёртый этаж. Из квартиры на площадку падал неровный свет, доносились приглушённые голоса. Мне повезло: народ был занят разговором и не услышал подозрительных звуков на лестнице. И всё же странно, что ни здесь, ни внизу я не встретил охраны. От комнаты меня отделял короткий коридор. Я остановился у дверного проёма, прислушиваясь к разговору.
— Вы ещё можете уйти, люди. Я не ищу неприятностей, — голос говорившего звучал тихо, но твёрдо.