Знак единорога (Желязны) - страница 81

— Сейчас я стал осторожнее, — сказал я, — поверь мне.

— Надеюсь, — сказал он, захлопывая «дипломат» и поднимаясь. — Ну, отдыхай. Я выясню все с врачом и перешлю сегодня документы.

— Спасибо еще раз.

Я пожал ему руку.

— Кстати, — сказал Билл, — ты согласился ответить на вопрос….

— Согласился, разве? На какой?

— Ты человек? — спросил он с невыразительной миной на лице, по-прежнему сжимая мою руку.

Я начал было ухмыляться, затем бросил.

— Не знаю. Мне… мне нравится так думать. Но на самом деле я не… Ну конечно же человек! Это глупо… О дьявол! Ты и вправду имел в виду именно это, да? И я сказал, что буду честен…

Я пожевал губу и мгновение размышлял. Затем:

— Я так не думаю, — сказал я.

— И я не думаю, — сказал он и улыбнулся. — На самом деле для меня разницы нет никакой, но вдруг она есть для тебя… знать, что кто-то знает, что ты — иной, и этому кому-то все равно.

— Это я тоже запомню, — сказал я.

— Ну… еще увидимся.

— Наверняка.

Это случилось, как только ушел коп из управления полиции штата… Гораздо позже, днем. Я лежал, чувствуя себя лучше и чувствуя еще лучше оттого, что чувствую себя лучше. Лежал, раздумывая о том, с каким риском связана жизнь в Янтаре. Нас с Брэндом уложили при помощи любимого семейного оружия. И неизвестно, кому пришлось хуже. Вероятно, ему. Клинок мог зацепить ему почку, а Брэнд не в том состоянии, чтобы так бурно отмечать свое возвращение.

До того как пришел клерк Билла с бумагами на подпись, я успел дважды проковылять по комнате туда и обратно. Мне было необходимо оценить свои возможности. Так всегда. Раз уж я обладал способностью выздоравливать в несколько раз быстрее, чем те, кто окружали меня в этой тени, я чувствовал, что обязан встать и немного прогуляться, чтобы подбодрить их, показать, что и любой из них сможет сделать то же самое через, скажем, дня полтора, ну, может быть, два. Я понял, что ходить могу. Движения причиняли боль, и в первый раз у меня сильно закружилась голова, а на второй — уже меньше. Хоть что-то. Так что я лежал, чувствуя себя значительно лучше.

Много дюжин раз обмахивался я веером Козырей, раскладывая личные пасьянсы, читая двусмысленное будущее в череде знакомых лиц. И каждый раз я сдерживался, подавляя желание созвониться с Рэндомом, пересказать ему, что случилось, расспросить, как развиваются события. Позже, повторял я себе. Каждый дополнительный час, что проспят они там, — два с половиной часа для тебя здесь, и это эквивалент семи-восьми часов для смертных здесь же. Обожди. Думай. Восстанавливайся.

Так тянулось до после обеда, — как раз когда небо вновь начало темнеть, меня ударило, словно кулаком. Я уже рассказал добротно накрахмаленному юнцу из полицейского управления обо всем, что намеревался рассказать. У меня не было ни малейшего понятия, поверил он мне или нет, но он был вежлив и долго не задержался. И на деле, с того момента, как он ушел, и до того, как пошел накат, минула всего пара мгновений.