И занавес скользит в стороны, открывая ладонь, руку, плечо; рука — сверкающий металлический механизм, его грани схожи с огранкой драгоценного камня, запястье и локоть — изумительные переплетения серебряного каната, проколотого крапинками огня, ладонь, стилизованная, напоминающая скелет, швейцарская игрушка, механическое насекомое, функциональная, смертоносная, прекрасная в движении…
И занавес скользит в стороны, открывая человека…
Возле трона, расслабившись, стоит Бенедикт, его левая — человеческая — ладонь легко лежит на спинке трона. Бенедикт склоняется к трону. Его губы двигаются.
И занавес скользит в стороны, открывая занявшего трон…
— Дара!
Повернувшись, она улыбается, она кивает Бенедикту, губы ее шевелятся. Я приближаюсь, выставив Грейсвандир, пока ее острие не упирается Даре в солнечное сплетение…
Медленно, очень медленно она поворачивает голову и встречает мой взгляд. Она одевается в цвета жизни. Ее губы вновь в движении, и на этот раз слова долетают до меня.
— Что ты такое?
— Нет. Этот вопрос за мной. Отвечать тебе. Немедленно.
— Я — Дара. Дара из Янтаря, королева Дара. Я занимаю трон по праву крови и завоевателя. Кто ты?
— Корвин. Тоже из Янтаря. Не двигаться! Я не спрашивал, кто ты…
— Корвин мертв уже несколько столетий. Я видела его гробницу.
— Она пуста.
— Не совсем. Внутри лежит его тело.
— Твоя родословная!
Ее взгляд движется вправо, где по-прежнему высится тень Бенедикта. В его новой руке появился клинок, кажущийся ее продолжением, он держит оружие свободно, небрежно. Левая рука Бенедикта теперь покоится на руке Дары. Глаза ищут меня за рукоятью Грейсвандир. Не преуспев, его взгляд возвращается к тому, что видимо, — к Грейсвандир, — узнавая рисунок…
— Я праправнучка Бенедикта и адской девы Линтры, которую он любил и убил затем.
Бенедикт болезненно морщится, но она продолжает:
— Я никогда не знала ее. Моя мать и мать моей матери родились в краю, где время бежит не так, как в Янтаре. Я первая по линии матери несу все признаки человека. А ты, лорд Корвин, всего лишь призрак, тень из давно сгинувшего прошлого, хотя тень опасная. Как ты пришел сюда, я не знаю. Но сделал ты это зря. Возвращайся в могилу. Не тревожь живых.
Моя рука дрогнула. Грейсвандир сбилась не больше, чем на полдюйма. Но этого было достаточно.
Выпад Бенедикта оказывается за порогом моего восприятия. Его новая рука работает новой кистью, что держит клинок, который ударяет о Грейсвандир, а прежняя рука управляет прежней ладонью, что касается руки Дары… Эти подсознательные ощущения настигают меня мгновением позже, как только я отлетаю назад, рассекая воздух, прикрываюсь и рефлекторно бью