— Чем скорее мы уйдем от этого цирка на стену, тем лучше, — пробурчал Дон, выпустив пары. — Да и в лагере семь тоже хотелось бы обойтись без этого проклятого зверинца. Тем более, что Мо говорит, там с местом туго.
Направляясь к хижине, он сердито бросил напоследок:
— Шпионы, Би-би-си, любители цветочков… Мы прибыли сюда, чтобы подняться вон на ту скалу!
И Дон указал своим швейцарским ножом в сторону Великого Носа.
Не успел я дойти до хижины, как возник новый конфликт. Наши индейцы требовали расчет. Во-первых, их не устраивала плата; во-вторых, как члены секты адвентистов седьмого дня, они не соглашались работать в субботу.
Серьезная проблема! Нам и так не хватало носильщиков, а эти парни до сих пор работали безотказно. Нил снял интервью с ними. Индейцы охотно признали, что им не по душе этот лес и что они могут заработать столько же у себя дома. Мы платили им по ставкам, утвержденным властями, за вычетом узаконенных отчислений в больничную кассу.
Вечером хлынул такой дождь, словно перед тем сто лет царила засуха. О силе ливня говорит то, что капли величиной с земляной орех отскакивали от толстого слоя ила сантиметров на сорок! Мы все, кроме Нила, наблюдали этот потоп, удобно простершись на гамаках; когда же он с необычной для сорокачетырехлетнего мужчины прытью полез на свой гамак, послышался страшный треск — одна из балок сломалась, и с полдюжины тел шлепнулось на землю. И я осознал, что в минуту кризиса позиция у торца не совсем лишена преимуществ: поскольку крайний гамак находится ближе к угловым столбам, риск постыдного падения в грязь намного сокращается. На мою долю пришелся только смягченный пружинистым гамаком рывок; правда, я затем все равно чуть не опрокинулся от хохота. Глядя, как полуголые тела разных габаритов с бранью барахтаются в грязи, я ощутил потребность утешить своих товарищей очередной избранной цитатой из Нового Завета:
— «И пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое». От Матфея, глава седьмая, стих двадцать седьмой.
— Ты везучий, трам-тарарам, Макиннис, — с горечью отметил Джо. — Погляди на мой гамак — весь в грязи…
Воскресенье 14 октября мы объявили общим выходным днем. Рагу возродился к жизни после тяжелого перехода и в сопровождении одного индейца бодро удалился в лес, захватив кипу полиэтиленовых мешочков.
— Здесь в лесу можно найти кое-что интересненькое, — радостно возвестил он и покинул лагерь походкой тучного верблюда, забыв от нетерпения про недостаточную гибкость своих членов.