— Но я был уверен, — горестно пробубнил Дворецкий. — В это время года темно и утром, и вечером — вот я и запутался.
— Мы бы починили тебя, если бы могли, — вздохнул мистер Белл. — Но твой таймер весь окружен микросхемами, так что, добираясь до него, рискуешь повредить всю систему…
В столовой вновь воцарилось молчание, прерываемое лишь шарканьем метлы. Закончив подметать, Ворчун выпрямился.
— Я устарел, — будничным тоном сообщил он.
— Это же просто смешно! — воскликнула миссис Белл.
— Вы могли бы заменить меня на модель в пять… — Ворчун немного подумал и поправился: —…в три раза эффективнее.
— Ты отлично функционируешь. Если не считать небольшой проблемы с таймером… С какой стати нам тебя заменять?! Ты ведь член семьи! Ты с нами с тех самых пор, как мы поженились!
— Я не имею права возражать против отправки меня на свалку, — словно не слыша, продолжал Ворчун. — В конце концов, я об этом даже не узнаю, ведь вы вытащите из меня батарейки…
Флер поглядела на брата и картинно закатила глаза. Мальчик притворился, что ничего не заметил.
— Ступай на кухню, Ворчун, — велела миссис Нелл. — Мы поговорим об этом позже.
Едва Дворецкий скрылся в дверях, как Флер схватилась за голову.
— Я не имею права возражать! — передразнила она Ворчуна. — Ой, мамочки мои, не могу! Какая трагедия!
— Люди не вечны, — сказал мистер Белл жене, — и машины тоже. Ворчун в чём-то прав.
— Надеюсь, если я малость поизношусь, меня ты не отправишь на свалку, — едко парировала миссис Нелл. — Он не просто старая машина! Он заботливая, мыслящая, чувствующая машина.
— Так мило с его стороны было приготовить наши любимые блюда, — вставил Гэвин. — Он такой добрый.
Мистер Белл поморщился.
— Это не доброта, просто он так устроен: делает то, что нам нравится. Послушай, если Ворчун может поддержать беседу, это еще не значит, что он на самом деле понимает всё так же, как мы. Пусть он и ведет себя как человек, на самом деле он всего лишь машина. Он ничего не чувствует. У него нет ни воображения, ни эмоций, ни каких-либо предпочтений.
Флер никогда раньше не задумывалась над этим вопросом, и сейчас ей очень хотелось согласиться с отцом. Жизнь и без того достаточно сложная штука, чтобы принимать во внимание чувства роботов. Однако папа явно ошибался:
— У Ворчуна есть собственные предпочтения. Например, он не ладит с Домом, зато очень привязан к Чайнику.
— Ну ладно, допустим, у него есть кое-какие предпочтения, — неохотно согласился мистер Белл. — Его так запрограммировали, чтобы он больше походил на человека. Но в этом смысле он ничем не отличается от кошки, которая предпочитает одну подушку другой, — так что это ровным счетом ничего не доказывает!