- Могу, - вдруг почему-то вздохнул Фома. – Я по-всякому выражаться могу, поскольку лет мне немало…
- Сколько?
- Да почитай, пятый десяток да на десяток помноженный.
- Врёшь! Этой деревне от роду шестьдесят с небольшим лет. Её до войны построили, это я знаю.
- Да вить я не всегда домовым был.
- А кем ты был?
- А был я дух святый, канонизированный и вся прочая в году от рождества Христова таком-то. Однако спустя двести с лишком после канонизации лет лишился я своего истинно духовного, не чета земным присно живущим каноникам, сана за вольномыслие, и был спущен на самую нижнюю ступень нашей епархии. С тех пор мыкаюсь в должности дежурного домового по разным городам и весям. Две недели назад был прикомандирован к данной конкретной деревне, к твоей избе, вместо домового Луки.
- А его куда? – машинально поинтересовался Сакуров.
- Повысили, - скорбно возразил Фома. – Теперича Лука дух ночной. Теперича он стережёт одно закрытое кладбище в Смоленске городе.
- Завидуешь? – тонко подметил Сакуров.
- Есть такой грех, - не стал спорить Фома. – А и то не завидовать? Ведь Луке теперича и делов то, что алкашей да малолетних влюблённых пугать, которые на закрытое кладбище ночью забредут. Уж не сравнить с обязанностями домового. К тому же мне окромя этих обязанностей специальная миссия дана…
- Ну, да, налаживать со мной какие-то специальные отношения, потому что я, якобы, являюсь носителем некоего первозданного духа, - с плохо скрытым сарказмом напомнил Сакуров.
- Вот именно, - не понял или не обратил внимания на сарказм Фома.
- Интересно, почему нельзя было к какому-нибудь другому клиенту подвалиться? Ведь не у одного меня есть этот, как его, дух первозданный? И вообще, что это за орган такой анатомический, про который мне ничего неизвестно? Не душа ли это попросту?
- Душа – это душа, а дух – это дух, - возразил Фома. – И на всю округу дух имеется только у тебя.
- Очень популярно! – воскликнул Сакуров. – Фигня всё это, тем более, я материалист и не верю ни в душу, ни в духов.
- Хозяин – барин, - не стал спорить Фома и так завозился в своём углу, что даже половицы заскрипели.
«Слуховая галлюцинация», - подумал Сакуров.
- Блохи, - сказал Фома.
- Ты что – собака?
- А чё ты дразнис-си? – обиделся Фома. – То я белая горячка, то собака…
- Да потому что у людей блох не бывает!
- А кто сказал, что я человек?
- Но был им когда-то?
- Это – да: когда-то был.
- Так какого фига теперь на тебе блохи?
- Какого надо.
- Интересно было бы посмотреть на тебя.
- Подойди и посмотри.
Сакуров хотел прогуляться до места, откуда доносился голос, но не смог: ноги словно заплелись между собой, и ими едва можно было пошевелить.