До осени 1918 г. махновцы действовали в основном в пределах Александровского уезда. Борьба с австро-германскими отрядами и вооруженными силами украинского гетмана Скоропадского закалила бойцов. Гибкая партизанская тактика делала повстанцев неуловимыми. В сентябре — октябре 1918 г. под командованием батьки объединились несколько партизанских отрядов, действовавших прежде по соседству. Во главе их стояли гуляйпольские анархисты В. Белаш, В. Кириленко, Ф. Щусь и другие. К ноябрю 1918 г. отряд Махно вырос и насчитывал в своем составе 6 тысяч человек, а в декабре — до десяти тысяч.
Победа следовала за победой. Осенью 1918 г. Махно был, по сути дела, уже полным руководителем повстанческого движения не только в Гуляйпольском районе, но и во всей Екатеринославской губернии. Крестьяне некоторых уездов Северной Таврии и Екатеринославщины, где повстанцы пользовались особой популярностью, несмотря на угрозы расстрела за укрывательство партизан, оказывали им всяческое содействие, кормили, поставляли оружие, а также лошадей для кавалерии, выполняли функции разведчиков и целыми деревнями вливались в махновские отряды для проведения боевых операций против оккупантов.
Не раз австро-германское командование извещало население Украины о том, что Махно разбит и с повстанцами покончено. Но эти сообщения всякий раз оказывались ложными: отряды махновцев продолжали действовать. Пытаясь опорочить имя народного вожака, оккупанты распространили слух, будто Махно обобрал в первые месяцы революции мирное население, купил дом в Москве и жил там в роскоши.
Но слухи слухами, а симпатии к Нестору Махно продолжали расти. Его появление то тут, то там, победы над австро-немецкими подразделениями и уход от преследования порождали среди населения легенды о его неуловимости. «Наш батько чи с чертом знается, чи с богом, а только все же непростой человек», — говорили о нем крестьяне и махновцы.
Росту популярности Махно способствовали акты экспроприации и раздача населению отобранного у «буржуев» имущества. Не только продукты — сахар, хлеб, но и мануфактура, обувь, мебель, рояли, вещи из квартир эксплуататоров изымались махновцами и раздавались малоимущим.
В этих актах, осуществленных осенью 1918 г., явственно видны анархические начала махновщины. Заметное влияние на повстанческое движение оказывали приезжие анархисты, которые потянулись сюда в одиночку и группами.
Это были первые признаки того, что революционное антиимпериалистическое повстанческое движение начинает превращаться в движение анархо-патриотического толка.