Махновской вольницей воспользовались петлюровцы. Через два-три дня они перешли крупными силами в контрнаступление, выбили махновцев из города. Батька, по существу, сдал Екатеринослав без боя и вернулся в свою «столицу» Гуляй-Поле. На требование начальника штаба революционных войск Екатеринославского района не отходить дальше Амур-Днепровска и организовать там оборону от наступающих петлюровцев Махно ответил: «Как хотите, так и защищайтесь!»
Позднее один из участников тех событий писал: «Махно и его штаб стремились в первую очередь разграбить магазины на Озерном базаре и все это вынести в Гуляй-Поле. Защищать же город никто из них не думал».
Снова став хозяевами положения в Екатеринославе, петлюровцы жестоко расправились с участниками восстания. Немало людей потеряли в боях и партизаны. В Гуляй-Поле из похода вернулось всего около двухсот человек, остальные, как выразился Махно, «остались в Днепре».
Почему батька не стал, что называется, «до последнего отстаивать Екатеринослав»? Некоторые историки утверждают, что им двигало лишь одно стремление: захватить в городе как можно больше оружия и имущества. Что ж, Махно, конечно, заботился о том, чтобы обеспечить свое войско всем необходимым. Но нельзя забывать, что сил у петлюровцев было больше и они все равно сломили бы оборону.
Махно не хотел напрасно жертвовать своими людьми. Они ему были нужны для борьбы за самую заветную идею анархизма — создать безвластное общество.
Влияние анархизма все более и более усиливалось на повстанческую армию. Вновь увеличился приток в нее ярых сторонников безвластия. «В начале 1919 г., — писал позднее П. Аршинов (Марин), — в Гуляй-Поле, кроме выдающихся местных крестьян-анархистов… были уже анархисты, приехавшие из городов от известных организаций — Бурдыга, Михалев-Павленко и другие. Они работали исключительно на фронте или в повстанческих частях в тылу». Сюда следует отнести также Чалдона, Скорпионова (перешедшего потом к белым), Васильева, Юголобова, Чередняка, Энгарда, Француза.
Свои должности многие анархисты использовали для уничтожения чужой собственности, но каждый, по свидетельствам очевидцев, считал нужным обзавестись золотом, бриллиантами, другими вещами. У многих из «основных» анархистов были целые гаремы проституток. Эти люди пользовались у Махно особыми привилегиями, занимали руководящие посты в повстанческом движении. Они влияли на взгляды и поведение батьки, определяли цели и задачи повстанчества и, как писал И. Тепер, «самым подлым образом лизали его (Махно. — В. К) пятки и провозглашали его не только «народным вождем», но и «великим анархистом», вторым Бакуниным, имя которого, как и имя первого, будет занесено на страницы всемирной истории…» Идея безвластия культивировалась в рядах повстанцев разнообразными средствами. Достаточно было пришлым людям заявить о своем анархистском мировоззрении, как они получали теплый прием у самого батьки.