Еще более неясные, но мрачные перспективы вырисовывались в свете анархо-махновской политики в «вольном государстве» для промышленности. Для любого здравомыслящего человека было совершенно очевидно, что создание «вольных» самостоятельных Советов в промышленности и на железных дорогах приведет к развалу экономики. Поэтому рабочие делегации на анархо-махновском съезде единодушно высказались против этой затеи и отказались участвовать в его дальнейшей работе.
Положение рабочего класса в «вольном» махновском государстве становилось критическим. Еще до съезда на многих предприятиях Екатеринослава прошли собрания и конференции, где говорилось о бедственных условиях, в которых оказались рабочие и их семьи. На ряде предприятий уже в течение продолжительного времени не выплачивали зарплату. То же было и на железных дорогах. Рабочие и их семьи голодали. Когда представители железнодорожников обратились к Махно с просьбой о выдаче им зарплаты, тот ответил: «Повстанцы разъезжают на тачанках, ваши железные дороги не нужны. Пусть же кто катается в поездах и расплачивается с вами». Затем он выпустил такое воззвание: «В целях скорейшего восстановления… железнодорожного движения в освобожденном нами районе предлагаю… железнодорожным рабочим и служащим энергично соорганизоваться и наладить самим движение, устанавливая для вознаграждения за свой труд достаточную плату с пассажиров и грузов, кроме военных, организуя самим свою кассу на товарищеских и справедливых началах». И тут ничего, кроме призыва «энергично соорганизоваться», Нестор Махно предложить железнодорожникам не смог.
Когда же рабочие стали настаивать на том, чтобы деньги за ремонт путей им выплатили в более справедливом размере, Махно посчитал это требование чрезмерным и дерзким. Он публично, в печати, назвал рабочих «сволочью, шкурниками и вымогателями, пытающимися на крови и героизме его бойцов строить свое благополучие». В газете Махно подчеркивал крестьянский характер своей армии и своих целей, противопоставляя их целям рабочих.
Несостоятельность анархо-махновских идей «безвластного» государства проявлялась во всем. Так, вопреки провозглашенным принципам свободы, был установлен режим произвола и принуждения. В Екатеринославе, например, Махно назначил коменданта города, предоставив ему всю полноту гражданской и военной власти. То же было сделано и в других городах «вольной территории».
Приняв на съезде декларацию о «свободе», провозгласив отказ от государственного принуждения, махновцы одновременно приняли такую резолюцию по военному вопросу: «Отрицая в принципе регулярную армию, построенную на началах принудительной мобилизации, как противоречащую основным принципам интернационального социализма, но ввиду тяжелого положения на фронте и необходимости физических сил произвести добровольную уравнительную мобилизацию на территории, освобожденной от белых, от 19 до 39 лет по волостям, селам и уездам с командным составом и хозяйственно-судебным органом при частях, начиная от полка, стремясь превратить повстанческую армию, как таковую, во всенародную рабоче-крестьянскую армию». Этой резолюцией анархисты зачеркнули принципы построения повстанческой армии Махно: «добровольничество, выборность, самодисциплина», заменив их «добровольной уравнительной» мобилизацией.