– Наслажденье выше полового!
Во время ужина Марина сказала, что ее гостья хочет посмотреть коллекцию пластинок Григория и, быть может, что-нибудь из нее послушать. Они пошли к нему.
В каминном зале, который служил Григорию и гостиной, и рабочим кабинетом, и спальней на высоких антресолях, вдоль самой длинной стены от пола до потолка размещался стеллаж, который был забит книгами и сотнями пластинок. Его гостья удивилась и сказала, что жизни не хватит, чтобы все это прослушать. Он возразил, что все это можно прослушать, если не есть, не пить и не спать два с половиной месяца непрерывно. Она поинтересовалась – имеется ли у него Фаусто Папетти. Он достал пять пластинок и предложил ей выбрать любую мелодию. Она призналась, что лишь один раз слышала композицию этого музыканта по радио и готова слушать все. Расположившись у камина с бокалами «Хванчкары», они засиделись далеко за полночь под чарующие звуки саксофона, исполнявшего всемирно известные композиции. Когда полилась волшебная мелодия «Летний день» Гершвина, Зухра сказала, что не хотела бы беспокоить своих приятелей (ему показалось, это было не главным), и попросила разрешения остаться ночевать у Гришки. Он предложил этой удивительной женщине на выбор любую из комнат и что она пожелает: кровать, диван или антресоль. Она выбрала антресоль, так как еще никогда не спала в таком необычном месте и поинтересовалась, где проведет остаток ночи Григорий. Он, не успев подумать, что она имеет в виду, неожиданно для самого себя выпалил:
– Где скажете.
Совсем немного задумавшись, она произнесла то ли с сомнением, то ли с надеждой:
– Мне будет непривычно и страшно спать одной на такой высоте, вдруг я упаду… – Антресоль, между прочим, была отгорожена полуметровым резным штакетником.
У него заколотилось сердце от предчувствия обладания этим прекрасным телом. От любовного ложа их отделяли лишь семь ступенек. У Зухры только-только кончились «критические дни», все ее существо было готово и желало скорейшего соития. Ей был остро необходим не просто секс, а именно это соитие, способное дать почувствовать что-то особенное; она была движима инстинктом, заложенным природой в каждой женщине – получить потомство. Она сияла, как цветок гибискуса с силой в миллионы восходящих солнц, источая нектар с горьковато-сладким возбуждающим благовонием. Ее загорелое, выкупанное в море и пропаренное тело было переполнено соками и ароматами и источало страстное желание. Оставить без ласк, предвосхищающих необыкновенное наслаждение, это прекрасное творение природы было бы недопустимым кощунством. Гришка нежно поцеловал ее в губы, прошелся губами по шее, поласкал языком налившиеся соски ее прекрасных грудей и стал лихорадочно покрывать поцелуями все ее тело, опускаясь к ногам. Замер на какое-то мгновенье у ее йони и стал, пошевеливая языком, нежно поглаживать ее клитор. Ноги Зухры стали медленно раздвигаться в стороны, сгибаясь в коленях и приподнимаясь вверх. Ее волшебные врата и чертоги, распахнувшись во всем великолепии, приглашали желанного гостя. ОН вошел туда немедленно и страстно. Ее ноги поднялись выше и плотно скрестились на его спине, и он ощутил теснейшее слияние каждой клеточки их естества. До утра оставалось совсем мало времени… Похожие ночи, удивительно очаровательные, были лишь в Болгарии.