Но тогда для чего же – риторический такой вопрос – занимается сексом разумный человек, если не только лишь для одного размножения!? Уже на уровне первобытных людей вышла на первый план едва ли не основная функция сексуальности человека: гедонистическая. По-простому говоря, направленная на получение удовольствия, а еще точнее – на сохранение и поддержание эмоционального равновесия.
Так, если взять амебу, то у нее с этим эмоциональным равновесием все проще: движется к пище – удовольствие, приближается к опасности – неудовольствие, удаляется от опасности – опять удовольствие. С человеком все сложнее, даже с первобытным. Удалось ему убежать от саблезубого тигра в пещеру – хорошо. Но человек знает, что, возможно, эта гигантская и вполне вероятно – голодная, кошка еще бродит около пещеры. У человека, в отличие от животных, постепенно появилась функция «заглядывания вперед», прогнозирования, стратегии. Многие опасности при этом стали видеться яснее, четче и, что называется, в полном объеме. А секс как раз, по своей изначальной природе, в первую очередь эксплуатирует (причем достаточно основательно) центр удовольствия человека. Поэтому многие применяют его в качестве противовеса негативным факторам среды. И это может прекрасно работать при одном условии – если все в сексуальной жизни конкретного человека будет идти более-менее гладко.
С течением эволюции сексуальное удовольствие, особенно с развитием интеллекта, все дальше уходило от простого «нажатия на кнопку» и становилось в один ряд с теми удовольствиями, которые сейчас принято называть интеллектуальными. Более того, эксплуатация центра удовольствия постепенно стала отрываться и от, собственно, полового акта. Если предположить, что любая составляющая репродуктивной деятельности должна приносить удовольствие на инстинктивном уровне, то у человека частью такой деятельности стало и сближение, и общение, и флирт, и адюльтер, и много других околосексуальных вещей, а не только непосредственное соитие.
Но таким образом получается, что, чем выше интеллект человека – тем сложнее и выраженнее должна быть его сексуальность. Однако многие считают наоборот: мол, люди творят, потому что у них нет личной жизни, а те, у кого с таковой жизнью все в порядке, не тратят время на глупости… Люди с высоким общим потенциалом, в первую очередь с потенциалом интеллектуально-творческим, свою личную жизнь, в том числе сексуальную, не выпячивают, а просто живут ею; так, как у таких людей часто бывает некоторый излишек потенциала, они сублимируют его в творчество.