Ваддерунг проследил, как Молли и Томас усаживаются, а затем переключил внимание на меня. Его единственный глаз сверкал голубым льдом, вызывая тревогу. Приближаясь к нему, я инстинктивно почувствовал, что он может разглядеть во мне куда больше, чем я в нём.
– Так, так, так, – сказал он. – Слухи о твоей смерти, и так далее.
Я пожал плечами:
– Уверен, что это не столь уж редкая игра для чародеев.
Что-то новое сверкнуло в его глазу — весёлая мысль, исчезнувшая прежде, чем я смог понять её.
– Тех, кто пытался такое провернуть, много меньше, чем ты бы мог подумать, – сказал он.
– Я не пытался. Это просто случилось.
Ваддерунг лениво потянулся за чашкой кофе. Сделал глоток, не сводя с меня взгляда. И слегка наклонившись вперед, медленно произнёс:
– Ничего, столь значительного, не происходит само по себе, Дрезден.
Я покосился на него. Пожал плечами. Затем окликнул:
– Maк, можно мне пива?
Мак отошел на приличное расстояние вглубь бара. Он взглянул на меня, а потом на медленно тикающие часы на стене.
— У меня целую жизнь не было выпивки, – сказал я ему. – Если я подсяду на послеобеденный чай с шоколадными орешками из-за этого, можешь записать меня в Любительский Спортивный Союз мальчиков-баскетболистов.
Maк фыркнул. Затем выставил для меня бутылку эля его собственной мини-пивоварни. Это настоящий нектар и амброзия, вместе взятые. Он открыл её и протянул мне бутылку (так как знал, что я редко пью пиво из бокала), и я признательно склонил её в его сторону прежде, чем отпить.
– Не рановато? – спросил Ваддерунг.
– Да я отсюда могу унюхать запах виски в вашем кофе, – сказал я и поднял свою бутылку
Он улыбнулся, поднял чашку кофе в подобии салюта и сделал большой глоток, пока я наслаждался очередной порцией эля. Затем мы оба отставили напитки.
– Чего ты хочешь? – спросил Ваддерунг.
– Совет, – сказал я. – Если цена подойдёт.
– И какой, по-твоему, должна быть подходящая цена?
– Люси берёт пятак.
– Ах, – вздохнул Ваддерунг. – Но Люси психиатр. Ты понимаешь, что только что выставил себя в роли Чарли Брауна.
– Туше, – признал я.
Ваддерунг усмехнулся:
– Тебе пришлось одиноко там, где бы это «там» ни было, как я погляжу.
– С чего вы так решили?
– Стёб. Пустой трёп. Ненужные спутники. Многие бы сказали, что сейчас самое время для быстрых, решительных действий. Но ты потратил это драгоценное время, восстанавливая прежние связи, – он склонил немного голову. – Поэтому, если у тебя возникла такая непреодолимая потребность, я могу логически предположить, что в последнее время ты был лишён подобных компаний. Достаточно ли разумным тебе кажется это рассуждение?