— Хотелось бы мне в это верить… Ты знаешь, Красс, я вовсе не набожен. Меня волнуют не боги, а верность войска тебе и Риму.
— Ты напрасно беспокоишься. Солдаты относятся к их проповедникам в лучшем случае насмешливо. Разве не так?
— Так, император. Пока что. Но что будет дальше? Больше всего меня беспокоит главный над ними жрец, он…
— Феликс?
— Да. Он умен, очень умен. Приглядись-ка. Вон там у бродов. Что ты видишь?
— У бродов? А что там? Колья вбивают?
— Да. В белом — мои легионеры, а среди них, в серых туниках, знаешь, кто это?
— Действительно. И кто же?
— Проповедники Феликса. Он отправил их всех работать вместе с солдатами. И все как один трудятся не покладая рук уже целый день. Наши сначала посмеивались, когда те их благословляли, но теперь, работая бок о бок, начинают относиться к ним, как к товарищам по походу. Я-то вижу это.
Красс пожал плечами.
— Ты видишь то, чего нет, Варгунтий.
— А Феликс? Работает сам, будто так и подобает Понтифику. Ходит повсюду среди солдат, там шутку бросит, здесь подбодрит. Уж очень он рьяно за дело взялся. А помнишь, как он в походе шел наравне со всеми?
— Ты слишком много значения этому придаешь. Вот и тот сенатор, Никомах, покоя мне перед походом не давал. Тоже все про Феликса и его христиан твердил. Вы с ним случайно не сговорились? Впрочем, мне нет дела до таких мелочей. Меня больше заботит предстоящая битва. А Феликс… Знаешь ли ты, что это он замял дело с Фульцинием, когда его парни убили в драке какого-то сановного христианина? Приближенного Папы, между прочим. Ведь это Феликс, коего вы с Никомахом так невзлюбили, снял обвинения с Фульциния и выставил виновным того фанатика Амвросия. Я слышал, Симплиций был в бешенстве, но Феликс сумел повлиять на него.
— Еще бы мне не знать! Он уже успел раззвонить об этом по всей армии. И тем сразу подняться в глазах легионеров. Поверь мне, Красс, все это неспроста. Феликс — опасный человек!
— Опасный, говоришь? Легок на помине! Если мои старые глаза меня не обманывают, этот опасный человек как раз направляется сюда. Клянусь Юпитером, вы все решили организовать паломничество ко мне, словно к Дельфийскому Оракулу. И это накануне битвы! Прошу тебя, будь с ним любезен. Только религиозных распрей нам сейчас и не хватало!
— Если так, лучше позволь мне уйти.
Проконсул махнул рукой, и Варгунтий поспешил спуститься с вала, а Красс, обдумывая слова легата, глядел на приближающегося святого отца.
— Приветствую тебя, Марк Красс! Славный сегодня денек, не так ли?
Посланник Верховного Понтифика остановился в двух шагах от императора, почтительно склонив голову, но в глазах его сверкали веселые искорки.