Из темной, плотной и густой тишины, чуть выше худенького плеча Маринки, слева, из ниоткуда, будто по легкому, незаметному движению волшебной палочки материализовалась голова змея… настоящего, живого, в пестро-чешуйчатой раскраске, с мягким, желтовато-белым началом брюшка. Змей застыл на мгновение и тут же, неторопливо, но стремительно, с той удивительной грацией, что присуща всем пресмыкающимся, лишенным ног, двинулся сверху вниз – на плечо прикованной девчушки. Мягкое касание тяжелого, совсем не холодного, но скользкого тела заставило Маринку скосить влево глаза и – подавить непроизвольно рвущийся из горла крик! «Не бойся, не бойся, не бойся, – торопливо, ласково, завораживающе зашептал ей прямо в ухо чей-то сладкий голос. – Змей мудр, и его не надо бояться… он не причинит вреда, он позволит тебе окунуться в неизвестные еще глубины страсти и наслаждения… он мудр… он величествен, он – это начало и конец, жизнь и смерть, всё вместе, всё сразу, он – это удовольствие от телесного существования и бесстрашие перед неизбежной грядущей смертью, он – всё…»
Змеиная голова мягко и стремительно скользнула дальше – вниз, между маленькими грудками Маринки, оставив на плече часть своего могучего и явно тяжелого тела. Змей, как оказалось, был огромным, в три, а может и все четыре человеческих роста, толщиной, пожалуй, в две руки. Его гибкое, скользкое тело продолжало выбираться из первозданной темноты, опираясь на плечо девчушки, плоская голова с бусинками глаз и быстро мелькающим, едва заметным в полумраке языком, двинулась дальше – по животу, лобку, нырнула между ног… и появилась с противоположной стороны, на маленьких крепких ягодицах.
Успокоившаяся, более испугавшаяся не самого змея, а внезапности его появления на своем плече из глубокой, покойной темноты зала, Маринка с напряженным ожиданием ощущала движение гигантского, скользкого и тяжелого, но почему-то теплого и совсем не противного по первым ощущениям тела по своей коже. Скользнув между ног, заставив девушку ощутить свою гибкую силу на интимном месте, змей вернулся с ягодиц на живот Маринки, обвил её талию плотным кольцом, потом еще одним, повыше… и, наконец, остановился, отстранив угловатую голову от человеческой кожи, приподняв её над грудью и, казалось бы, пытаясь поймать полузастывший взгляд девушки своими блестящими в свечном свете глазами. Еще одно движение, и, окончательно обвив женское тело двойным кольцом, удав положил голову на правое плечо Маринки, издал шелестящий, негромкий, но очень внятный шорох-шипение… мелькнули и тут же спрятались в сомкнувшейся пасти чудовищные в своей близости зубы змея.