Не дослушав перепалку собеседников, охотник распахивает дверь и едва успевает уклониться от молнии.
В комнате два человека: старый знакомый – наместник и миловидная девушка лет семнадцати.
– Добрый вечер, наместник, – взглянув в окно, произносит охотник. – Сколько меня не было?
– День, я надеялся, что ты сдох… – злобно бормочет толстяк.
– Зачем же так грубо? – говорит охотник, откидывая капюшон мантии. – Зато теперь я действительно проклятый.
Заговорщики вздыхают.
– Я так понимаю, это она призвала и укротила демона. Какой талант… – восхищенно цедит проклятый, – только вы совершили две ошибки. Первая – наняли меня и вторая – не следовало вам использовать детей в ритуале.
Договорив это, охотник будто расплывается в воздухе. Несколько ударов сердца, и наместник с дочерью падают без сознания.
«Теперь связать их и дождаться Князя или его голоса».
И все-таки что это за Князь?!
Изображение снова меняется. Теперь это площадь какого-то города, множество народа, помост. На нем стоят три человека: наместник, палач и некто в черном плаще, лицо скрыто капюшоном.
– Князь, Князь, – слышится перешептывание людей.
– Мои подданные, – тихим голосом начинает правитель, – сегодня будет казнен преступник, подвергший опасности ваши жизни, за это одно наказание – смерть!
Как только он договаривает, к делу приступает палач.
Жестокая казнь. На Земле такая тоже была, в Китае, за государственную измену. Линчи, смерть от тысячи порезов – особо мучительный способ смертной казни путем отрезания от тела жертвы небольших фрагментов в течение длительного периода времени. Интересно, при таком способе казни изменников их стало меньше?
Казнь окончена, к охотнику подходит человек в полном доспехе, лицо скрыто забралом шлема.
– Князь желает видеть вас, следуйте за мной, – холодно произносит он.
Другое видение – кабинет, за столом сидит Князь. Лицо все так же скрыто капюшоном, а фигура – плащом.
– Я приветствую вас, Князь. – Проклятый отвешивает короткий поклон.
– Темный охотник…
Пауза – видимо, правитель ждет, что он представится.
– Лис, – представляется охотник.
– Лис? – с легким удивлением в голосе переспрашивает правитель.
– Традиция, – поясняет охотник, – иногда прозвище скажет больше, чем имя.
Что-то мне кажется, тут дело не только в пресловутой традиции. Чувствую, что это только вершина айсберга, но знаний для подтверждения пока не хватает.
– Хм, действительно. Но я пригласил тебя не для того, чтобы поговорить об именах, – негромко произносит он. – Вот твои деньги, и у тебя есть одно желание, в пределах разумного, конечно.