Что ни говори, я все-таки был специалистом-антропологом.
«Прежде всего, — продолжал я, — не следует забывать, что антропология состоит из целого ряда научных дисциплин. Археология, которая занимается исследованиями, в ходе которых может быть нарушена святость древних еврейских захоронений, — всего лишь одна из многих ее областей.
Во-вторых, я убежден, что еврей, следующий Торе, может использовать открытия и данные, полученные антропологией, таким образом, что это пойдет на пользу человечеству, ни в чем не нарушая при этом заповедей Торы. Здесь нет никакого противоречия. К примеру, антропология может многому научить нас в области использования человеческих и природных ресурсов. Она объясняет нам, как культура взаимодействует с различными экологическими факторами, и, тем самым, помогает нам приспособиться к нашему окружению. Она позволяет нам понять процессы социальных контактов и те приемы, с помощью которых предыдущие поколения передают свой опыт и культуру последующим. Она дает нам примеры межкультурного сотрудничества и, таким образом, помогает налаживать кооперацию между различными группами. Поэтому осуждать нужно не антропологию, как таковую, а, скорее, те методы, которыми пользуются отдельные недобросовестные антропологи.»
«Ну да, ну да, — отмахнулся оратор. — Скажите еще, что телевидение при определенных условиях тоже может принести некоторую пользу.»
И с этими словами он повернулся к кому-то другому, чтобы ответить на его вопрос.
Это недоброжелательное и довольно-таки формальное признание моей правоты оставило в моей душе тягостное чувство неудовлетворенности и беспокойства. Все эти вопросы продолжали меня мучить, пока я не нашел для себя некий весьма частичный ответ, который позволил мне, по крайней мере, до какой-то степени, примирить светское образование с религиозным.
Я вспомнил, что в большинстве университетов существует четкое разграничение между гуманитарными и естественными факультетами.
Мне подумалось, что это традиционное разделение академических предметов на «гуманитарные», куда обычно включаются философия, литература, языки, музыка и различные искусства, и «естественные», к которым относятся все дисциплины, изучающие природу, позволяет найти столь необходимый компромисс.
Гуманитарные дициплины всегда подчеркивали и подчеркивают относительность и субъективность человеческого поведения, наших привычек и устремлений. Вкусы, моды, этика, ценности — все это меняется от эпохи к эпохе и зависит от господствующих социально-экономических условий и типа культуры.