Случалось иногда, что какой-то храм был целиком посвящен какому-то одному божеству, и раз в год в нем происходило специальное богослужение в его честь. В такие дни статуя этого бога (или богини) снималась со своего постамента, и ее торжественно проносили по всей деревне и ее окрестностям.
Это были яркие, волнующие процессии, и мы с Барбарой наблюдали за ними с таким же интересом, как и сами жители деревни.
Всякий раз они сопровождались оглушительными звуками — непрерывно трещали фейерверки, выстреливая разноцветные огни на многометровую высоту, без устали грохотали барабаны, не умолкая, звенели колокола, неистово ревели трубы. Приторный чад фимиама и едкий запах отстрелянных фейерверков разъедал ноздри, дымная пелена расстилалась над всей деревней.
По мере продвижения к процессии присоединялось все больше и больше набожных почитателей этого божка. Завидев статую, они нередко впадали в почти гипнотический транс или, напротив, в самый безудержный экстаз, который проявлялся самым неожиданным и непривычным для нас образом — то в прыжках босиком по раскаленным углям, то в полосовании тела какими-нибудь острыми предметами.
Однако в нынешний наш приезд мы вдруг ощутили, что все это неприкрытое идолопоклонство сильно нам мешает, наполняет нас растущей неприязнью. Мы стали избегать всяческого контакта с храмами и проводимыми ими церемониями.
Единственным исключением остались для нас гробницы — фамильные склепы, которые китайцы традиционно возводят в знак уважения к своим умершим предками, а также чтобы умилостивить их.
С этими гробницами мы познакомились случайно, во время одной из наших регулярных субботних прогулок по окрестностям. Наткнувшись как-то раз на узенькую тропинку, мы пошли по ней, минуя обработанные рисовые поля, разгороженные плотными бамбуковыми заборами, за которыми стояли уединенные крестьянские дома, и вскоре увидели вдали характерные очертания небольшой пагоды.
Мы решили, что это какой-нибудь очередной храм, но, подойдя поближе, были поражены, увидев, что, вместо привычной вереницы идолов и изображений, внутри находится один-единственный алтарь, на котором лежит груда каких-то загадочных деревянных табличек.
Пока мы осматривали помещение, к нам присоединился незнакомый молодой китаец. Мы обменялись приветствиями, и я спросил его, что означают эти таблички, и какой цели служит само строение.
Юноша объяснил, что каждая табличка символизирует какого-нибудь ближнего или дальнего предка, а надписи на табличках описывают характер и дела покойного. Храм представлял собой попросту семейный склеп. По определенным дням кто-нибудь из членов семьи, то ли по собственному почину, то ли в качестве представителя рода, приносит сюда еду, питье или какие-нибудь предметы, необходимые покойным предкам.