— Куда они? — спросила девушка.
Геральт не ответил. Он знал, что коллег вызвали на перспективное дельце — где-то в Сумах тамошние гномы наткнулись посреди заброшенного карьера на некстати оживший траншеекопатель. Сказали, есть жертвы. Внедорожник Койона оказался ближе всех к Сумам, а Ламберт решил съездить за компанию. Ну и помочь, если потребуется.
Но девчонке Геральт ничего не объяснил. Зачем?
— Не хочешь говорить? — вздохнула та. — Ладно, дело твое. Только пешком мы до твоего Арзама…
— Заткнись! — Геральт порывисто обернулся. — Забудь это слово, поняла?
Он вдруг оказался совсем рядом и сцапал ее здоровой рукой за воротник джинсовой куртки.
— А будешь болтать — и впрямь язык отрежу!
Кеану пробрала мгновенная оторопь. Желтоватые глаза ведьмака с вертикальными змеиными зрачками ввергли ее в первозданный ужас. Так смотреть могла сама Смерть.
— По… поняла… — пробормотала она, и ведьмак тотчас разжал стальной кулак, освобождая куртку.
Ксана всхлипнула.
— Но ведь… Но ведь идти и правда больше месяца придется, — жалобно сказала девушка.
— Ничего, — буркнул ведьмак, успокаиваясь. — Как раз рука в норму придет.
И вдруг Геральт замер, а потом медленно обернулся к Ксане:
— Постой-ка… Откуда ты знаешь, сколько нам идти? — настороженно спросил он.
Ксана побледнела и непроизвольно отступила на шаг. Казалось, слова ведьмака были впечатаны в тугую невидимую стену, которая надвинулась на нее, будто ковш приближающегося карьерного бульдозера.
— Ламберт говорил… Недавно… — призналась Ксана.
Геральт несколько секунд мрачно глядел рабыне в глаза.
Потом задумчиво процедил:
— И уши тебе отрезать, что ли?
Всхлип вырвался у Ксаны тоже против воли.
Теперь она еще больше жалела, что Койон с Ламбертом уехали. По сравнению с Геральтом они казались добрыми и предупредительными. Почти что нормальными живыми. А ее господин даже в короткие минуты, когда отчаяние Ксаны от свалившегося рабства начало стаивать, оставался мрачен и малоразговорчив.
«Лучше бы меня Ламберту отдали, а не этому», — подумала Ксана тоскливо и безнадежно.
Но невольники хозяев не выбирают.
Геральт тем временем сплюнул под ноги и зашагал по пустынной перпендикулярной улице прочь от трассы-проспекта. Ксане ничего не оставалось, как последовать за ним.
Отдалившись квартала на три, ведьмак вновь свернул на восток. Улица, которую он выбрал, была пустынной и унылой, как и большинство улиц в малонаселенных районах Большого Киева. Дома сонно глядели на путников сто лет немытыми пыльными окнами; где-то вдалеке поскрипывала ржавая дверная петля: должно быть, ветер забавлялся полуоткрытой дверью. Смутно доносился разноголосый гул машин с близкой трассы — единственные звуки, напоминающие о том, что город все-таки обитаем.