Наконец, все сошлось. Секретарь переключила меня на ректора, он был в своем кабинете, я не нажал на «отбой» и услышал «слушаю», сказанное густым объемным голосом.
— Здравствуйте! Я бы хотел поступить в институт, — изнутри меня била мелкая дрожь, меня бросало в жар.
— Нет проблем, сдавайте документы в приемную комиссию и поступайте, — голос был уверенным, и постепенно я начал успокаиваться.
— Проблемы есть. Дело в том, что я не могу ходить. И живу я с бабушкой, она больна. Помогать она мне не сможет, — во мне вновь появилась неуверенность. Мне показалось, что он меня сейчас не поймет. Не поймет, какая помощь и в чем мне нужна. В чем бабушка мне помочь не сможет.
— Хорошо, я пришлю к Вам кого-нибудь, — ректор меня понял. Попросил продиктовать ему номер моего телефона и адрес.
— Спасибо! — сказал я в трубку, в которой уже звучали короткие гудки.
На следующий день раздался звонок. Говорил очень приятный женский голос.
— Здравствуйте! Меня зовут Крылова Люба. Ректор попросил меня помочь Вам с поступлением. Что Вам нужно?
— Здравствуйте!
Я уже долгое время не разговаривал ни с кем, кроме своих родных, поэтому чувствовал себя очень неуверенно. Особенно после такого вопроса. Потому что не знал, что вообще необходимо для поступления в институт. Мы договорились встретиться и все подробно обсудить.
И тут выяснилось, что проблемы у меня возникают из ниоткуда. Когда о встрече с Любой я рассказал бабушке, оказалось, она в это время уходит по своим делам. Ждать, пока придет Люба, бабушка не хотела, а когда я попытался ее уговорить, начался скандал. Доступ к моему телу стал камнем преткновения. Пришлось перезванивать Любе и назначать встречу на следующий день. Перед этим я узнал у бабушки, какие у нее планы на означенное время. Планов не предполагалось.
* * *
Бабушка могла бы уйти и не запирать замок. Дверь была с маленьким секретом — кто знал, просто поворачивал ручку и входил. Когда кто-то приходящий звонил в дверь, обычно я кричал: «Кто там?» — и если знал пришедшего, то кричал, чтобы повернули ручку и входили. Иногда «поверните ручку» я кричал сразу, едва заслышав звонок. Этого бабушка и боялась. Квартира наша находилась недалеко от железнодорожного вокзала. Очень часто к нам наведывались с различными просьбами нищие, цыгане, пьяницы. Бабушка панически боялась, что нас обворуют.
Самое смешное заключалось в том, что брать у нас было нечего. Когда отцу вынесли приговор, мать вывезла практически все из квартиры, все вещи. Вывезла, хотя имущество было описано. Я спросил ее, а что нам делать, если придут судебные исполнители и спросят, где вещи, ответом было — «скажи, что ты не знаешь». Когда судебные исполнители, наконец, появились, то, не найдя описанных вещей, они без дальнейших разговоров уехали. Уехали и больше не возвращались.