Не спал и старик Стрижевский. Увидев около хаты Николая, он выбежал навстречу, крепко обнял его и проговорил:
- Ну, Коля, и ухнуло! Думал, что хата развалится.
- Пить, очень хочу пить, дядя Алесь!
- Сию минуту принесу, а ты присядь на бревно, отдохни. - И вдруг закричал: - Николай, смотри, смотри! Идут!..
Николай вскочил с бревна и увидел, как по огороду шли к хате его товарищи.
- А я уже, грешным делом, подумал - что-нибудь случилось с вами, сказал Алексеев.
- Ты понимаешь, Николай, черт знает что такое! - горячился Захар. Подошел эшелон. Дергали мы, дергали за шнур - ничего не получилось. А когда перестали дергать, раздался взрыв.
- Эх ты, подрывник! - засмеялся Николай. - Я же шнур крепко держал, чтобы ты прежде времени вместе с паровозом и меня к господу богу не отправил...
Партизаны рассмеялись. Все были довольны: ведь почти под самым носом у фашистов, у самого Минска, они пустили под откос вражеский эшелон.
Установили, что взрывом уничтожен паровоз и семь вагонов с боеприпасами, убито более двадцати немецких солдат и офицеров. На большом участке дороги движение вражеских поездов было остановлено на одиннадцать часов.
Через сутки группа Захара Бойко вернулась в расположение партизанского отряда.
А утром следующего дня командир отряда Ганзенко вызвал Алексеева в штаб, подробно расспросил об операции, поблагодарил за смелость и находчивость.
- Мы тут, товарищ Алексеев, посоветовались с начальником штаба и решили назначить тебя командиром подрывной группы. Как ты на это смотришь?
- Спасибо, товарищ командир, - радостно ответил Николай. - За доверие спасибо!
Опоздали!
В своем первом разговоре с Ганзенко, когда Николай рассказывал командиру отряда о том, как бежал из плена, искал партизан и, наконец, связался с ними, он снова заговорил о подпольной комсомольской группе в Копеевичах.
- Хорошие ребята, горячие, преданные, рвутся бить фашистов, - сказал он под конец.
- Ну что ж, - ответил Ганзенко, - люди нам нужны. Организуем поход за ними, возьмем в отряд. Ждите, Николай Григорьевич, команды.
И вот этот день настал. Алексеев вышел из лагеря с небольшой группой партизан.
Расстояние до Копеевичей было километров пятьдесят, но пробирались к ним партизаны двое суток, так как почти в каждой деревне стояли гитлеровские гарнизоны.
Въехали в деревню поздно вечером. Она словно вымерла - нигде ни огонька.
Гитлеровцев в ней не оказалось.
Расставив в разных концах деревни часовых, Николай с Василием Назаровым и Иваном Свирепо подошли к хате Адели Юльевны Волчек. Николай постучал в окно. Приоткрылась занавесочка, и в окне показалось старушечье лицо.