- Понял, товарищ командир!
Через час Николай пришел в штабную землянку с двумя боеголовками в руках. Ганзенко осторожно разобрал механизм и обстоятельно объяснил Николаю его устройство. Когда он вновь собрал головку, у него вырвался облегченный вздох. Алексеев смотрел на командира и думал: "Все же при свете самодельной керосиновой лампы, пожалуй, не так легко было работать с этой смертоносной игрушкой".
- Ну как, Коля, понял?
- Да, понял, хорошо понял. Разрешите мне одну выхолостить.
- Попробуй. Ты только поосторожнее, а то обоим достанется.
Алексеев принялся за работу. Он с большой точностью и быстротой собрал боеголовку.
- Молодец!
- Спасибо, товарищ командир, за науку. Теперь все будет в порядке.
...Алексеев со своей группой приехал сначала на хутор Антонишки, а оттуда ночью в деревню Дворище, к Антону Якутовичу.
- Есть, Антон, важное дело. Нужно достать куска три красной материи к утру, - сразу, как только партизаны разместились в хате, сказал Николай.
- Да что ты, Коля?! Где же я тебе сейчас достану красную материю?
Любовь Васильевна, жена Антона, слушавшая этот разговор, улыбнулась:
- Вы, Николай Григорьевич, не знаете, кому такие поручения давать. Вот смотрите, что у меня есть.
Она достала из сундука несколько порошков красной краски и метров пять ситца.
- Сойдет такое, если покрашу?
- Конечно! - обрадовался Николай. - За первый сорт сойдет. Вот и вышли из положения.
До рассвета Любовь Васильевна успела покрасить материю, даже мелком нарисовала на каждом флаге серп и молот, Антон выстругал три длинных шеста. Все это Алексеев забрал с собой, и группа на рассвете незаметно покинула деревню и остановилась на дневку в Богатыревском лесу. Здесь партизаны разожгли костер; поочередно готовили пищу, дежурили, отдыхали, а Николай всё мастерил и прилаживал к флагам мины. Вечером двинулись к деревне Петровщина. Там стоял крупный гитлеровский гарнизон.
В первом часу ночи Николай и Иван Свирепо ползком пробрались к ограде гарнизона и недалеко от пропускного пункта установили три заминированных красных флага.
Алексеев и Свирепо видели, как из ворот вышли на патрулирование два полицая и два гитлеровца. Один из полицаев громко заговорил:
- Ну и ночка, только партизанам ходить.
- Да что ты говоришь, какой дурак пойдет в эту ночь, - отвечал другой.
- Ты потише ори, а то офицеров разбудишь, разгневаются, посадят под арест. Чего доброго, и партизаны могут сюда забрести. Слыхал, возле Малиновки недавно эшелон грохнули... Семь вагонов и паровоз как корова языком слизала. А вчера днем за Щемыслицей автомашина взлетела на воздух: пятнадцать немцев на тот свет ушли.