— Я встретила тебя за годы до того, как ты показался на моей вечеринке.
— Херня, — выплюнула я.
Кайл повернулся ко мне и нахмурился. Он был разочарован.
— Это очень сбивает с толку.
Я взяла его за руку и сжала ее. Повернувшись к Джинжер, я сказала:
— Некоторые люди выбираются за счет других.
Джинжер сощурилась.
— Я была там, когда Кайл родился.
— Не слушай ее, Кайл, это все брехня.
— Я смотрела в эти голубые глаза и видела человека, который однажды спасет нас от Кросса. Я распустила слух о Рипере несколько лет назад, чтобы дать нашему виду надежду.
Она завладела его вниманием. Риппер был забыт, он сфокусировался на Джинжер.
— Вы знаете меня? Если вы присутствовали, когда я пришел в мир, скажите. Скажите, кто я. Скажите, кто моя мать.
Выражение лица Джинжер смягчилось.
— Фелиция. Твою мать звали Фелиция.
Лицо Кайла вытянулось.
— Звали?
Джинжер молча кивнула и отвела взгляд.
— Я думала, вы говорили, что никто никогда раньше не сбегал из Деназена? Как же вы знали мать Кайла, если он должен был быть первым сбежавшим?
— Глупое дитя, — прошипела Джинжер. — Он родился не в Деназене. Он пришел в эту жизнь в больнице в городе.
— Как я оказался в Деназене? Что случилось с моей матерью?
— Подождите, — перебила я. — Если Кайл был рожден в больнице, и вы были там и видели его, разве вы не знали, что произойдет? — Ярость затопила мозг и заставила кровь бежать быстрее. — Вы знали, что он окажется в Деназене и ничего не сделали?
Джинжер нахмурила брови в гневе, а затем расправила их, как я предположила, в сожалении.
— Нечего было делать. Это нельзя было изменить. Вещи случаются так, как они должны случиться, так что он однажды стал бы Риппером. Каждое событие в жизнях людей формирует их будущее. Вы не можете изменять эти вещи.
Кайла, казалось, не заботило, что она ничего не сделала, чтобы помочь ему. Единственное, что его волновало, это его мать.
— Почему вы были с моей матерью, когда я родился?
— Я была там, когда возникла она сама. Казалось не менее подходящим мне быть там, когда она принесла в мир своего собственного ребенка.
Острый, упрямый подбородок. Ледяные, голубые глаза. Я не замечала этого раньше. Все собралось воедино.
— Фелиция была вашей дочерью.
Джинжер кивнула.
— С момента, как я взглянула в ее глаза, я знала, что с нею случится. — Она вдалбливала свою трость в землю. — Думаете, это легко, растить ребенка, каждый день глядя в ее глаза и ее черное будущее раньше нее? Думаете, было легко для меня стоять в стороне и наблюдать за событиями, которые разворачивались день за днем и несли ей конец, и быть неспособной их остановить?