Дмитрий также своевременно оповестил великого хана, что собранный великоордынский выход великий князь Юрий тайно от Узбека пустил в оборот, стремясь с помощью новгородских купцов нажить на этом личную выгоду. Эта весть стоила Юрию великокняжеского ярлыка и опалы татарского повелителя. Страшась повторения участи Михаила, Юрий бежал в Новгород, а позднее во Псков, чтобы попытаться незаметно отсидеться там в надежде, что ни рука Дмитрия, ни рука Узбека его не досягнут.
Теперь смыслом своей жизни Дмитрий видел смерть Юрия. А также кровную месть еще одному человеку, после печального события под Дюденевом удивительным образом вошедшему в последующие судьбы очередного тверского князя и сотника его дружины…
О том, что бывший сокольничий Борис Романец ударом ножа привел в исполнение роковой приговор великого хана Узбека, словно мясник вскрыв грудную клетку еще живого Михаила и вырвав бьющееся сердце, Иван узнал из слухов при княжеском дворе. Узнал и тотчас добился встречи с князем.
– Княже! Дозволь мне с верными людьми отбыть в Сарай, чтобы найти и покарать Борьку Романца?! Головы своей ради этого не пожалею, клянусь! У меня с ним свои кровные счеты имеются! Пока не услышу хрипа его предсмертного, не будет мне покоя на этой земле. Отпусти, княже!!
Тогда Дмитрий строго-настрого запретил Ивану подобную поездку. Еще был властителем Руси Юрий, еще гневен был Узбек и за малейшую вольность тверичей мог покарать либо князя, либо всю землю.
Прошло время. Дмитрию не удалось поймать московского князя в пределах русских земель, и тот смог окольными тропами проскользнуть в Орду, чтобы умилостивить великого хана, отвести от себя наговоры, вновь получить ханскую милость. В поисках справедливости Дмитрию пришлось собираться в Сарай лично. Под охраной сотни Ивана и в сопровождении близких бояр, нагрузившись подарками для предстоящих бесчисленных подношений и взяток приближенным хана, через шесть лет после гибели отца тверской князь поздней осенью отправился вниз по Волге.
И в ставке Узбека случилось неизбежное! Встретившись лицом к лицу с улыбающимся, явно довольным жизнью Юрием, горячий тверской князь не удержался и на глазах приближенных царя свершил самосуд, самолично зарубив давнего врага. За что и был тотчас взят под стражу.
Для бояр и дружинников, живших на русском подворье, потянулись долгие дни, недели, месяцы ожидания. Великий хан не являл дерзкому ни гнева, ни милости. Так прошли в ожидании суда зима, весна, лето… Наступил август.
Хмурый боярин Василий нашел сотника и отозвал его в сторону: