По залу прокатилась волна аплодисментов. Все жаждали крови. Хотели, чтобы я сделал последний выстрел — в премьера или президента.
— Итак, Валерий… Ваше решение?
— У меня ещё есть патроны.
Алекс Теллер что-то сделал с моим лицом. Ей-богу, я мог бы и сам улыбнуться.
— Значит, будем продолжать?
Полина Леонтьевна смотрела на меня, как авиньонская девица с картины Пикассо. Её анфас съехал набок, чтобы подать мне какой-то знак.
— Вы ещё можете взять деньги.
Что она хочет сказать? Я мысленно метался по студии, пока не прилип к навакшенным туфлям Вадимчика.
Зрители сопровождали мои сомнения недовольным гулом. Алексу Теллеру снова пришлось дергать за ниточки.
— Я докажу, что я лучший, — сказал он моим голосом.
От оваций затрясся павильон. Словно на «Танцах у плиты», Оксана Вранча перемешала магму, а Гераклит Шимко пустил красных петухов. По всей стране расползлись трещины, маршрутки Али «Транс-ООО» и порталы Ника Клируотера. Теперь все зависело от меня. Как только я выполню последнее задание, «Килиманджаро» извергнет лаву на своих врагов, ошпарит, испепелит, похоронит под обломками.
— Так кого мне убить?
— Себя.
Король вздохнул, Жорка выдохнул, а Вадимчик нервно засмеялся. Какулин положил руку на мое плечо.
— Вы довольны? — спросила Полина Леонтьевна. — СБУ довольна?
Кагэбист распутал ноги, поднялся и отряхнулся:
— Нужно было начинать с себя.
На выходе у Вадимчика загорелся пиджак. Мы не видели, как это произошло, но долго слышали его крики. Кто бы мог подумать, что начнут с него.
* * *
Между Русью и Россией — граница. Я пересекаю её, поджав киносуру.
Таможня похожа на ферму. Вдоль поля тянутся коровники. Большая Медведица лежит на крышах, под которыми доят коров. Небо забрызгано молоком — здесь свой млечный путь.
В Гоптовке меня берут на гоп-стоп, в Нехотеевке не хотят пропускать. Приходится показать новенькую корочку.
— Вы так похожи…
— Мне все говорят….
— Куда путь держите?
— На Полярную звезду.
Уже в Белгороде я узнаю новости.
«Источник МВД сообщает, что известный киллер покончил жизнь самоубийством в ходе проведения спецоперации по его задержанию».
«Странности начались задолго до выезда», — признается врач скорой.
«Мы прожили с Валерием пять лет, — говорит Полина Дурманова, — и я не замечала у него суицидальных наклонностей».
«Я не могу дать никаких комментариев по данному вопросу», — заявляет официальный представитель министерства.
«Дата и место захоронения пока не известны», — передает «Килиманджаро» накануне своего извержения.
Ничего. Скоро обо мне забудут.
Скоро у людей появятся другие проблемы.