«Отсутствие маяков означает либо взрыв, либо уход машины в трясину. Взрыв бы заметили со спутника, а Далайнор – это сплошная трясина. Десять тысяч квадратных километров глубокой грязи, полной пиявок и скорпионов. Неужели марсоход не справился с земными условиями? И как теперь его найти? Что могут сделать три группы десантников в густом тумане на такой площади?»
— Мы теряем время, — сухо сказал Леонид. — Предлагаю заняться делом. Он поднялся в кабину к Шипкачу, подтянул трап и закрыл люк.
Они включили фумигатор, и когда через минуту звон залетевшей в кабину мошкары смолк, сняли шлемы. Лёня привычно огладил лицо.
— Я вижу, сборку ты закончил, — с удовлетворением сказал он, осмотрев пульт управления.
— Это было нетрудно, командир, — ответил Шипкач. — Новоды сами вырабатывают достаточно электричества и для систем управления, и для жизнеобеспеча. Аккумуляторы у нас есть, но минимум и на всякий случай. Управление по мультикоптерной схеме. С контроллерами, предложенными Вячеславом, я не связывался – использовал штатное оборудование «мухи». Только выбросил силовую часть: вместо моторов у нас насекомые. А всё остальное – обычный мультикоптер. На таких мы с тобой налетали не одну сотню часов.
— Ты уже поднимался? — с деланным равнодушием спросил Леонид. Шипкач не стал юлить:
— Да, командир. Специфика, конечно, есть: в отличие от пропеллеров, сита крепко подтормаживают. Большие скорости и высший пилотаж невозможны. Кроме того, сильно ограничен потолок – двести метров над поверхностью, не выше. Зато ласков в движении. Даже чрезмерно. Этакий планирующий утюг. Я провисел час: тишина и спокойствие. И мне не показалось, что эти твари устали.
— А кормёжка?
— Смотри!
Леонид отвлёкся от пульта и глянул через «пузырь» наружу: кольцевое крыло рассыпалось на сегменты, которые развернулись перпендикулярно земле и в неспешном темпе ветряной мельницы закружились вокруг кабины.
— В таком режиме даже в полный штиль новодам достаточно трети часа, чтобы полностью восстановить силы.
Леонид посмотрел, как сита сложились обратно в крыло, потом повернулся к эвенку всем корпусом и выключил общую связь.
— Мне не нравится, о чём ты думаешь, Капенкин!
— Воды и сухого пайка нам хватит на неделю, — невозмутимо доложил Шипкач. — Кроме того, взял землеройное оборудование и всё необходимое для оказания первой помощи при гипотермии и отравлении ядами… Непроницаемо чёрные глаза эвенка едва угадывались в узком прищуре.
— Мы в отпуске, Лёня, — сказал Шипкач. — Никому не подотчётны, и ничем не обязаны. В трёх сотнях километров к югу пропала экспедиция. И только мы можем двигаться по следу. Это очень важно, Лёня. Сейчас во всём мире только мы обладаем технологией, способной не искать, а выслеживать: в тумане влаги и гнуса. Не касаясь предательского грунта и облетая препятствия. Только мы можем сделать это!