— Старина, у меня отличные новости, — объявил он Багряному в понедельник утром.
Багряный, собиравшийся после завтрака вздремнуть, сонно заморгал. Юджин засмеялся и потрепал лошадь по гриве.
— Она наконец-то пообвыклась с новым для себя статусом замужней дамы, — сообщил Юджин. — Больше никаких разговоров о трехмесячных отсрочках или о деловом партнерстве. Медовый месяц начался со скандала, но теперь все утряслось. Кто бы мог подумать, что такая маленькая женщина способна вместить в себя так много строптивости и упрямства?
Багряный предпочел воздержаться от ответа.
— А знаешь, она любит меня, — сияя, похвастался Юджин.
Он помнил, что Рейчел призналась ему в любви в первую брачную ночь, но после ссоры больше ничего подобного не говорила. Это было единственное обстоятельство, которое все еще беспокоило Юджина. Рейчел сдала все свои бастионы, кроме последнего.
Только сегодняшним утром Юджин осознал это. И тогда его осенило, что надо преодолеть еще один барьер. Впрочем, я не должен беспокоиться из-за этого, сказал себе Юджин, я получил от Рейчел все, что хотел. Наконец-то она посвятила себя браку. Даже сообщила, что доверит мне быть отцом своих детей.
Это признание потрясло Юджина, он даже не представлял себе, как важен для него будет разговор о детях. Когда он увидел Лауру Кендалл беременной, то думал лишь о том, как, вынашивая его ребенка, будет выглядеть Рейчел. Потом ему пришло в голову, что она может не захотеть иметь ребенка от человека, выросшего в неблагополучной семье. Эта мысль вызвала у Юджина озноб.
До свадьбы он совсем не думал об этом. Он считал само собой разумеющимся, что при известных обстоятельствах дети появляются на свет. Они частицы будущего, а он был полон планов, как построить свое будущее. Но до визита Кендаллов тема детей существовала где-то на периферии его сознания. И вдруг — захватила его целиком, грозя превратиться в навязчивую идею. И когда Рейчел заверила, что не возражает против того, чтобы он стал отцом ее детей, Юджин испытал непередаваемое облегчение.
Теперь между ними остался только один барьер, преодоление которого было удивительно важно для Юджина: он хотел услышать от Рейчел слова любви, как в ту, первую, их ночь.
— Ладно, старина, теперь мне надо заняться пристанищем твоей будущей соседки. Не хотелось бы шокировать маленькую леди. Ты ведь даже не догадываешься, каковы аристократки. К ним надо подходить в бархатных перчатках…
Именно так я поступаю с Рейчел, сказал себе Юджин. Ему и в самом деле казалось, что у его жены много общего с чистокровной лошадкой, которую привезут сегодня днем. Обе ласковые и в то же время упрямые, и обеим требуется твердая рука.