— Я не мог, был занят, — сказал Ник.
— Занят? По тону угадываю, что тут замешана дама. Я бы хотел поговорить с вами перед моим отъездом, Реннет.
— Когда вы улетаете?
— Завтра в одиннадцать утра. К вечеру мне надо быть в Лондоне: у одной из моих правнучек день рождения, я обещал прийти к ней в гости. Конечно, я ее избаловал, но что ж поделаешь…
— Значит у вас тоже есть личная жизнь, — сказал Ник.
Старик перестал срезать кожуру с яблока и сверкнул на Ника глазами из-под лохматых седых бровей.
— Когда будете в моем возрасте, вам будет позволено иметь личную жизнь. Не раньше.
Топчиев сочувственно подмигнул Нику и тут же тактично поднялся с места.
— Учитель никогда не оставит в покое ученика, — пошутил он. Предоставляю вам самим решать ваши семейные дела.
— Что, если нам вместе позавтракать? — предложил Ник Хорвату. — В любое время, когда вам удобно. Мне тоже очень хотелось бы поговорить.
— Мой завтрак обычно состоит из чашки чаю, — сказал Хорват. — В Москве — из стакана чаю. Знаете, Реннет, кажется, я вами очень недоволен. Еще не совсем в этом уверен, но, по-видимому, да. Вы отдаете себе отчет в том, какое серьезное значение имеет ваше пребывание здесь?
— Во всяком случае, я знаю, как это важно для меня, — сказал Ник, помолчав.
— Не только для вас.
— Для самого дела, разумеется. Или еще для чего-нибудь?
— Да, — отрезал Хорват. Он снова принялся чистить яблоко. — Зайдите ко мне позавтракать утром, я втолкую вам, до какой степени все это важно. Только не приходите слишком рано. Я сплю теперь немного, но утром люблю поспать подольше.
— Отлично. В котором часу прийти?
Хорват пожал плечами и немного подумал.
— Пожалуй, в половине седьмого. — Он взглянул на Ника. — Вероятно, вы тоже любите утром поспать. Приходите к семи.
Ник мысленно вздохнул: значит, завтра опять вставать в шесть часов.
Возвращаясь к своему месту за столом, Ник остановился за стулом Гончарова.
— В понедельник можем начать работу, — сказал он вполголоса. — Только что мне официально сообщили.
Гончаров обернулся с быстрой, живой улыбкой. Он встал и схватил Ника за руки.
— Великолепно! — воскликнул он. — Вот это здорово! Ну, значит, и насчет завтрашнего дня вопрос решен окончательно. Непременно приходите. Буду очень-очень рад.
— Но я все равно пришел бы, так или иначе! — сказал Ник с ноткой досады.
— Да? Отлично. Но вы меня неверно поняли. Мы договаривались условно. А вот теперь это уже наверняка. Выпьем за то, что недоразумений больше нет. Чтобы всегда все было ясно!
— Да, — сказал Ник, беря со стола бокал. — До того момента, когда что-нибудь снова станет неясным.