Второй вопрос, не дававший девушке покоя, был не менее сложен для нее: что делать? Что лично она может и должна сделать, чтобы загладить свою вину перед мужем, чтобы вернуть себе его прежним — рыцарски благородным, кристально чистым душой, лучшим человеком на Земле? И сколько Мила ни думала, ответ на этот вопрос приходил только один: любовью, терпением, послушанием она должна успокоить мужа, снять постоянно преследующий Белова страх ее очередной супружеской измены, помочь ему преодолеть бесконечно пожирающий его стресс. И тогда Север оклемается, никогда раньше не присущие ему идеи сами собой оставят его и он станет прежним…
Вероятно, какая-то часть сознания Милы была намертво блокирована. По крайней мере, девушка рассуждала так, как будто она сама являлась здоровой и нормальной. Мила почему-то упорно не осознавала, что именно зверское обращение с ней Севера, именно регулярные имитации изнасилования, которые он ей устраивает, избавляют ее от острых приступов похоти, основанной на жажде быть униженной, морально растоптанной, повергнутой в прах. От тех самых приступов, которые Мила могла временно снять только дикими сексуальными развлечениями с тремя-четырьмя подонками — обязательно подонками! — одновременно. От тех самых приступов, что разрушили бы ее мозг и весь организм, свели бы ее в могилу, если их не купировать… Когда Мила думала о муже, нимфоманка в ней умирала, оставалась только женщина — страстная, любящая, обеспокоенная не столько своим ужасным положением почти рабыни, сколько моральным и психическим здоровьем любимого…
И вот теперь ее Север не вернулся домой с «дела». Мила чувствовала, как к горлу комом подступает отчаяние. Не успела… Ничего не успела, блядь проклятая! Единственного на Земле родного человека потеряла! А вдруг и впрямь потеряла?! Милу охватил настоящий ужас. В каком-то оцепенении она подумала: ничего, деньги есть, он оставил… И аптека рядом, она заметила… Можно купить упаковку амитриптилина, как встарь. А не дадут без рецепта — купим и рецепт, денег хватит… И если случилось так, что Север действительно убит, — горсть таблеток в рот, залить их бутылкой водки, и все, ты, девочка, уже на небе, рядом с мужем… А уж там нет ни психозов, ни блядства…
Дверной звонок буквально выбросил Милу в прихожую. Девушка с отчаянной надеждой взглянула на монитор. Но нет: это пришел Романов. Чертов Романов…
— Что случилось? Где Север? — почти выкрикнула Мила, едва впустив полковника в прихожую.
— Успокойся, он жив! — поспешил сказать Всеволод. — Давай пройдем в комнату, — добавил он, видя, что Мила слегка расслабилась.