— А, так ты все-таки знаешь, где она, не так ли?
Тут он выказал испуг, смяв «клинекс» в своих руках оставляя отпечатки пальцев. В нем было достаточно крови, чтобы кожа смогла оставить след.
Он недурно отхлебнул от кого-то.
Открылась дверь. Барни Уилкокс, вампир, коротко пискнул от страха. Вьющиеся волосы Зебровски цвета соли и перца разметались вокруг его полураспахнутого воротника, с наполовину развязанным галстуком и размазанным на нем каким-то пятном от чего-то, чем, видимо, он только что подкрепился. Его коричневые брюки и белая рубашка выглядели так, будто он спал прямо в них. И мог, но опять же, его жена Кэти, могла одеть его хоть с иголочки, и он все равно испоганил бы все, пока добрался до дежурки. Поправив на лице свои черепаховые очки и держа лист бумаги, он окликнул меня. Бумага выглядела очень официально. Я потянулась за ней, и вампир завопил:
— Я расскажу тебе! Я все расскажу, только, пожалуйста, прошу, не убивай меня!
Зебровски отвел руку.
— Он сотрудничает, Маршал Блейк? — Карие глаза Зебровски поблескивали. «Вот только усмехнись мне, получишь пинок по голени». Он остался серьезным; все-таки у нас была пропавшая девочка.
Я обернулась к Барни.
— Сотрудничаем, Барни? потому что как только я коснусь этого листка бумаги, то выйду за рамки легальных полномочий, не включающих в себя разрешение на убийство.
Барни раскололся, где находится тайное логово, и Зебровски встал, направляясь к двери.
— Я начну матч, — сказал он.
Барни встал следом и попытался пойти за Зебровски, но кандалы на ногах не позволили ему далеко уйти. Такая вот была стандартная процедура, приковывать вампиров цепью. Я сняла наручники, чтобы попытаться втереться ему в доверие, и потому что не рассматривала его как угрозу.
— Куда это он?
— Передать координаты другим полицейским, а ты лучше начинай молиться, чтобы наши добрались туда прежде, чем ее обратят.
Барни повернул свое в розовых разводах лицо ко мне, выглядя озадаченным.
— Ты не идешь?
— Мы в сорока пяти минутах от того места, Барни; а за это время многое может случиться. Другие полицейские находятся ближе.
— Но ты должна идти. В кино это была бы именно ты.
— Ага, конечно, вот только это не кино, и я не единственный Маршал в городе.
— Там должна быть ты. — Он почти прошептал это, уставившись в пространство, как будто бредил, или слышал какие-то голоса, которых не слышала я.
— О, черт, — выдохнула я и оказалась по другую сторону стола, прежде чем успела подумать, что буду делать, когда там окажусь. Я сжала в кулаке черную рубашку Барни, чтобы наши лица оказались в дюйме друг от друга. — Это ловушка, Барни? Ловушка для меня?