— Сколько лет прошло, прежде чем ты убила его?
— Я была не достаточно сильна, чтобы убить его, — произнесла она по-прежнему детским голоском, но его тон, в котором сквозила сила, совсем таковым не был.
— Но ты заставила кого-то сделать это вместо тебя, не так ли?
— Они хотели спасти меня от него, а я хотела, чтобы меня спасли. Ты понятия не имеешь, на что это было похоже.
Я вздохнула.
— Ты не первый встреченный мною ребенок-вампир, обращенный педофилом.
— Он заслужил смерть, — сказала она.
Я кивнула.
— Не спорю.
— Тогда, пожалуйста, не причиняйте мне боли. Я больше не хочу, чтобы мне причиняли боль. — Она выдавила слезы, и те блестели в ее больших глазах.
— Ты хороша, — сказала я. — Не думала, что тебе удастся достаточно хорошо сыграть, чтобы скрыть страх, но ты хотела, чтобы я его видела. Ты хотела, чтобы все это видели. Мне следовало догадаться, что в этом теле ты должна быть мастером манипуляций, чтобы выживать так долго.
— Слезы и жалость — это все, что у меня есть, все, чем я когда-либо могла себя защитить.
Ульрих двинулся к двери.
— Я не могу на это смотреть — слишком напоминает дом.
— Иди и проверь как там твой напарник, и помни, что она прикончит тебя, стоит ей посмотреть на тебя.
— Я не сделаю этого, — возразила она.
Я посмотрела ей в лицо.
— Лжешь.
Она зашипела на меня, и словно по мановению руки все присутствующие перестали считать ее маленькой девочкой. Ее глаза начали наполняться тем свечением, которое означало, что она вот-вот врубит на полную свою вампирскую сущность; но была достаточно слаба, поэтому не сложно было догадаться, когда она собиралась на нас наброситься.
— Блэйк? — позвал Мердок, плотно прижав винтовку в плечо; напарник последовал его примеру.
— Прекрати, не то мы прямо сейчас прострелим тебе сердце и башку.
— Лучше уж быстро сдохнуть, чем быть напичканной до краев цветочками, а потом обезглавленной.
— Ничто из этого не предназначено для тебя, Шелби. Это для трупов.
Свечение в ее глазах начало угасать:
— Каких трупов?
— Убитых вампиров; ты знаешь, мы обязаны отделять голову и вырезать сердце, как только вампир умирает, чтобы не дать ему подняться из могилы.
— Тогда зачем было мне все это показывать?
— Помоги нам найти тех, кто повинен во всех этих смертях, и, быть может, тебя не казнят вместе с ними, ну а если ты нам не поможешь и они снова убьют, притом, что ты могла бы помочь нам их остановить… — Я жестом указала на колья, — …это все будет предназначаться тебе.
— Если я скажу вам, где они, они меня прикончат.
— Если только я не убью их первой, Шелби. Со мной будет целый отряд СВАТа; мы их убьем. Они больше никогда не причинят тебе вреда и не будут запугивать.