Там, в высоком дубовом кресле, восседала всё та же громадная крыса, неотрывно глядевшая на него своими зловещими глазами.
Малкольм инстинктивно схватил ближайший от него предмет – это оказалась книга логарифмических таблиц, – и запустил ею в животное.
Бросок оказался неточным, и крыса даже не пошевелилась. Тогда он решил повторить свой вчерашний эксперимент с кочергой — и вновь крыса буквально из-под носа ускользнула от него, стремительно поднявшись по верёвке набатного колокола. Едва это случилось, как тишину комнаты снова наполнили привычные звуки гомонящих, суетящихся и словно внезапно оживших крыс. И в этот раз, как и накануне, Малкольм не смог определить, куда именно убежала крыса, поскольку свет лампы был явно недостаточен, чтобы осветить темноту под потолком, а камин к тому времени почти погас.
Посмотрев на часы, он обнаружил, что время приближалось к полуночи. Отчасти даже порадовавшись данному обстоятельству, он подбросил в камин свежих поленьев и уселся возле него, намереваясь приступить к традиционной чайной процедуре. В этот вечер ему удалось неплохо поработать, так что он позволил себе насладиться сигаретой и, сидя в дубовом кресле рядом с камином, с удовольствием отхлебывал чай. Покуривая, он поймал себя на мысли, что ему было бы очень интересно узнать, куда всё же убегает эта гигантская крыса, а потом решил, что надо будет установить в доме крысоловку. После этого он зажёг ещё одну лампу и поставил её так, чтобы лучи её света как следует освещали стену справа от камина. Затем собрал все книги, что у него были, и положил их себе под руку, чтобы при необходимости было чем в крысу кинуть. Подняв с пола конец верёвки набатного колокола, он положил его на стол, а сверху установил лампу. При этом он обратил внимание на то, какая гибкая и эластичная была эта веревка, и одновременно очень крепкая. А ведь ею, по его предположениям, не пользовались очень давно. На такой и человека можно повесить, подумал Малкольм. Покончив со всеми этими приготовлениями, он расслабленно откинулся на спинку кресла и проговорил добродушным тоном:
— Ну вот, подружка, теперь, как мне представляется, мы что-нибудь о тебе узнаем.
Он возобновил свою работу, и хотя поначалу его всё же беспокоил крысиный шум, вскоре всё его внимание снова сосредоточилось на уравнениях и формулах.
Неожиданно окружающая обстановка вновь привлекла к себе его внимание, причем на этот раз не внезапно наступившей тишиной, а слабым, размеренным покачиванием веревки и стоявшей на ней лампы. Стараясь не шевелиться, Малкольм поднял взгляд, скользнув им по стопке книг, и остановил его на верёвке. Едва он сделал это, как тут же увидел, что гигантская крыса спрыгнула с веревки на дубовое кресло и теперь сидела на нём, по-прежнему неотрывно глядя на молодого человека.