Сильвия подумала, не прикончить ли ей медичку, однако решила, что еще больше запачкается. Слишком много крови на халате привлечет внимание. Она приковала ее наручниками и заклеила ей рот пластырем.
— Ну у тебя и ножищи, — прокомментировала она, засовывая ноги в медичкины туфли.
Стянув волосы в хвост и прикрепив к груди удостоверение, она взяла поднос и набросала в него разных препаратов.
— Передай от меня Даллас: мы с Айзеком ее найдем.
Выйдя из палаты, Сильвия энергично зашагала по коридору к выходу, держа перед собой поднос — и запоздало подумала, что надо было забрать у медсестры и мобильник. Но выйдя из больницы, она уже вовсю улыбалась.
«Телефоны есть в тачках! Да, давненько я тачку не угоняла. Прямо как в старые добрые времена».
* * *
Мелинда старалась удерживать его внимание. Каждая секунда, в которую он думал о ней, а не о Дарли, была для нее драгоценным даром. Окупились все те вечера, когда она допоздна сидела над его делом, изучая Макквина, словно заразу, проникшую в ее организм. Она знала его психологию, его патологию и, в той мере, в которой ее выяснили и изложили в деле следователи, его биографию.
Она знала, что человек он начитанный, мнит себя эрудитом и обладателем исключительно тонкого вкуса. Она говорила с ним о классической литературе, плавно перетекая в обсуждение музыки — классической, современной, новых течений, исполнителей.
Боль в голове пульсировала, как от больного зуба, но Дарли постепенно перестала дрожать и, в конце концов заснув, обмякла.
Не соглашаясь с ним, она ходила по узкой грани между высказыванием своего мнения и спором, уступая, льстя ему, периодически даже заставляя себя смеяться, словно бы он разбил ее аргументы.
— Но я все-таки люблю иногда посмотреть добротную безмозглую комедию, — настаивала она, а внутри думала, что сейчас продала бы душу за глоток холодной воды. — И чтобы с дурацкими гэгами. Особенно после долгого трудного рабочего дня.
— Без остроумия это бездумное зрелище, — сказал он, пожимая плечами. — Если кино не заставляет мыслить, это не искусство.
— Конечно, ты прав, но иногда именно бездумного мне и хочется.
— После долгого трудного рабочего дня, да? Приходится общаться со всеми этими плохими девочками.
Сердце у Мелинды на мгновение замерло, но она медленно кивнула головой:
— Хорошо бывает отключить мозги и посмеяться. Но как я уже говорила, ты прав, что…
— И ты, как нашей малютке Дарли, целыми днями твердишь им, что они ни в чем не виноваты?
Мелинда демонстративно посмотрела на камеру над дверью.
— Мы же оба понимаем, я знала, что ты за нами наблюдаешь, слушаешь. Мне нужно было помочь ей успокоиться. Привыкнуть.