Ей стало плохо, совсем плохо. Когда та сказала, что ее тошнит, она, не задумываясь, остановила машину.
Снова попыталась помочь. Шприца она не видела, но почувствовала укол в шею. Еще один.
Затем, когда в глазах уже все мутнело, когда все начало темнеть, она заметила: Сарайо улыбается.
«Тупая сучка, — сказала та. — Тупая всезнающая сучка».
И тут она увидела его. Он был там.
Все рушится, рушится, ускользает, нет сил кричать, нет сил сопротивляться, они тащат ее в другую машину. Только его голос, только мерзкая радостная нотка в его голосе:
«Привет, Мелинда. Вот мы и снова вместе».
Затем — пустота, полная пустота, пока она не очутилась в темноте.
Когда он пришел за ней, он включил свет, свет резал ей глаза. Качало, ее всю качало и подташнивало. Но по телефону была Бри, ее лицо, ее голос. Она старалась держаться спокойно, старалась думать, бороться с тугой мутью дурмана.
Сарайо — его напарница. Он всегда работал с напарницей. О, она все про него прочитала, все изучила. Она заставила себя читать это, смотреть, запоминать.
И все равно попала прямиком в его западню. Опять.
Теперь он ее не насиловал. Теперь она ему в этом плане неинтересна. Теперь она уже не девочка.
Слава богу, с ней не было других девочек. По крайней мере, она надеялась, что их нет.
Она была нужна ему для чего-то еще. Месть?
Но у него были и другие. Не мог же он надеяться собрать их всех опять.
Нет, слишком хлопотно и рискованно. И чего ради?
Мелинда попыталась успокоиться, расслабить тело на жестком полу, очистить мозг от наркотической грязи. Должна была быть какая-то причина в том, что он ее похитил. Именно ее. У нее же сестра в полиции, живет с ней в одной квартире. Других похитить наверняка было бы проще.
И тем не менее он выбрал именно ее, снова именно ее. Сарайо сообщила об изнасиловании почти год назад. Да, почти год. Она загодя все спланировала, задолго до похищения.
Зачем?
Из-за чего-то, что она сделала. Из-за нее самой.
Из-за того, что они с Бри были его последними жертвами? Неужели все так просто? Решил в каком-то смысле продолжить там, где остановился? Бессмысленно. Зачем тратить на нее столько времени? Если сбежал из тюрьмы, зачем растрачивать на нее время?
Значит, был какой-то план. У него всегда был план. Она была для чего-то нужна. Или что-то олицетворяла. Может, она — приманка, чтобы заманить Бри, чтобы поймать их обеих?
«Бри, о боже. Бри, Бри».
На этот раз справиться с паникой не удалось, дыхание перехватило, сердце бешено заколотилось. Мелинда стала биться в слепой ярости, срывая кожу наручниками.
Только не сестра, только не снова.