— Золото?
— Десять тысяч денариев, — подтвердил Трулла. — Сегодня утром я получил их от Руфина в обмен на сведения о Фаустине.
— И ты их ему сообщил?
— Увы, — развел руками Трулла, — я не знаю, где Федустий прячет вдову императора Констанция.
— Зато я знаю, — сказал Телласий.
— В таком случае это золото твое, — небрежно бросил Трулла, чем поверг префекта Рима в шок.
— Федустий прячет ее на загородной вилле одного негоцианта. Гортензия, кажется.
— Откуда ты знаешь? — насторожился Трулла.
— У меня свои осведомители, — ушел от прямого ответа префект.
— Ну что ж, — воскликнул явно довольный гость, — одну непростую задачу мы с тобой решили.
Потрясенный Телласий ошалело уставился на мешок, упавший на него буквально с неба. Конечно, десять тысяч денариев не могли решить всех его проблем, но заткнуть рты кредитором на какое-то время префект уже мог. Но с какой стати этот безумный Руфин вздумал разбрасываться такими деньгами? И ведь наверняка он десятью тысячами не ограничился, иначе Трулла не расстался бы с такой легкостью с этим мешком.
— Комит Прокопий, насколько я знаю, был далеко не глуп, — задумчиво проговорил Трулла. — И вряд ли он доверил свою тайну одному человеку.
— Ты хочешь сказать, что Руфин и Фаустина владеют только половиной сведений о том, где спрятаны сокровища Прокопия и, только объединив усилия, они смогут до них добраться? — нахмурился Телласий.
— А ты поставь себя на место Прокопия, сиятельный. Человек загнан в угол, соратники предают его один за другим. Фаустина ему ничем не обязана, скорее уж это он обязан ей. Доверить легкомысленной женщине столь важную тайну полностью было бы слишком опрометчиво. То же самое можно сказать и о Руфине. А ведь Прокопий хоть и терпел поражения, но все-таки надеялся вывернуться из сложной ситуации. Нет, Телласий, мятежный комит наверняка придумал какую-то хитрость, чтобы ввести в заблуждение не только дальних, но и ближних.
— А о какой сумме идет речь? — спросил Телласий.
— Трудно сказать, сиятельный, — развел руками Трулла. — По моим сведениям, в Константинопольской казне были собранны ценности в монетах, слитках и драгоценных изделиях на сумму приблизительно в три миллиона денариев. Часть из них, скорее всего существенную, Прокопий потратил. Думаю, можно с уверенностью сказать, что речь идет о двух миллионах денариев минимум. Треть этих денег я предлагаю тебе.
У Телласия закружилась голова, он даже схватился за стол, чтобы не упасть. Сумма выглядела умопомрачительной. А семьсот тысяч денариев не только решили бы все проблемы префекта Рима, но и обеспечили бы ему безбедную старость. Тем не менее он все-таки спросил у Труллы: