Вести о продаже приза и обещание допустить на борт посетителей сделали «Циклоп» самым счастливым кораблем на якорной стоянке. Еще до конца утренней вахты матросы с необычным для такого дела радостным настроением надраили палубу и привели в порядок такелаж. Когда на палубу поднялся Дево, вся медяшка уже блестела в бледных лучах восходящего солнца, обещающих, что идущий на смену дождливой ночи день окажется ясным. Люди не сводили глаз со свинцовых вод, отделяющих их от форта Джилкикер и гавани Портсмута. В течение нескольких дней наемные ялики и вельботы, груженые женщинами и детьми кружили рядом с кораблями. Большинство из женщин были шлюхами, но встречались среди них и жены, законные перед лицом бога или властей. Располагаясь прямо у бортов кораблей, эти лодки представляли собой унылое зрелище. Иногда матросам удавалось обменяться с их пассажирками парой фраз или помахать рукой, пока окрики офицеров и боцманов не вынуждали их снова вернуться к работе. Часто лодки вынуждены были уходить из-за рвения офицеров или морских пехотинцев-часовых, иногда их отгоняли патрульные катера флота. Для их экипажей это доставляло особую радость: если тебе не дают получить удовольствие самому, то можно хоть не дать насладиться другому.
Хотя портом приписки «Циклопа» был Чатэм, часть его команды, как правило, добровольцы, происходили из портсмутской округи. Иногда молодые жены решались отправиться в путешествие — одному Богу известно, чего им это стоило — в надежде повидать своих мужей. Но в то утро большую часть «циклоповцев» интересовал совсем другой сорт женщин. Сегодня ни один патрульный катер не сможет помешать им получить удовольствие, и их радость была еще большей из-за того, что патрульные функции в тот день возложили на «Метеор». Это была сладкая месть за разгул, устроенный их консортом в Порт-Маоне.
За завтраком в офицерской кают-компании, состоявшим из свежесваренного кофе и тостов, председательствовал лейтенант Дево, пребывавший, судя по всему, в прекрасном расположении духа.
— Ну, Эпплби, — обратился он к краснощекому доктору, — и в чем причина вашей грусти?
— Причина грусти кроется в моем сожалении о грехах, присущих человеческой натуре, мистер Дево. О, чашечка кофе будет весьма кстати, благодарю за любезность, — доктор уселся на стул, предложенный первым лейтенантом.
— Женщины, мистер Эпплби? — с улыбкой поинтересовался Дево, наливая кофе.
— Женщины, мистер Дево, — уныло вздохнул хирург. — Ну и мужчины, конечно.
Дево расхохотался.
— Бедняга Эпплби. Нам может повезти или не повезти в схватке, но вы, бедолага, в любом случае окажетесь в проигрыше.