Морган вздрогнул. Руки, сжимавшие пистолет, напряглись.
— Считай, что тебя уже засудили. За нападение на полицейского! — рычал Хойт.
Но юноша крикнул в ответ:
— ВРЕШЬ! ТЫ ВСЕ ВРЕШЬ!
Шериф фыркнул и окинул своего собеседника презрительным взглядом:
— Нажимай курок, ублюдок, и увидишь!
Эрин с ужасом смотрела на происходившее.
Морган размахивает револьвером. Парень напуган и способен сейчас на что угодно. А шериф поддразнивает его, провоцирует, подставляет свою голову под выстрел. У этой истории мог быть только один конец, но… может быть, еще не поздно помешать Моргану?
— Морган! Брось оружие! — снова крикнула Эрин.
Юноша посмотрел на девушек, стоявших у открытой двери фургона. Затем он снова перевел взгляд на шерифа, на его злобную, высокомерную, жирную техасскую рожу.
— Давай! Давай! Что же ты? — усмехался шериф. — Нажимай! Если он заряжен, вы уедете отсюда. Но не забывайте местные жители не очень-то любят тех, кто убивает полицейских.
По щекам Моргана ручьями текли слезы.
— Ублюдок!
Эрин отчетливо видела все, что происходит, каждое движение — словно время стало течь медленнее.
— Морган! Не надо!
Шериф, ухмыляясь, еще плотнее прижал свой лоб к дулу.
— Давай! Давай, малыш! Нажми этот чертов курок! Нажми! НАЖМИ!
Мгновение. Все замерло, словно в стоп-кадре…
Палец Моргана напрягся.
Дуло пистолета прижато ко лбу шерифа.
Щелчок…
«НЕТ!»
Морган нажал курок.
Морган стоял, опустив руки, не в состоянии поверить в то, что он только что сделал. Эрин и Пеппер рыдали и умоляли друга остановиться, но было поздно — палец уже нажал на курок. Теперь девушки замерли в немом ужасе, наблюдая за совершающимся на их глазах убийством.
Самым спокойным из всех присутствующих оставался шериф Хойт. Когда Морган наконец нажал на курок, не последовало ни выстрела, ни ран, ни крови. Просто тихий щелчок.
Пистолет не был заряжен.
По щекам Моргана бежали слезы, когда шериф забрал из его ослабевшей руки бесполезное оружие.
— Да, — ухмыльнулся Хойт. — Из тебя получился превосходный убийца. На этот раз, — он посмотрел на Моргана, — ты пристрелил шерифа.
Хойт сел на переднее сиденье и достал из замка зажигания ключи. Никто не уедет отсюда до тех пор, пока он не закончит расследование.
Голос звал его, приказывал ему очнуться и убираться отсюда.
Энди встряхнул головой и застонал, но голос настаивал: сейчас или никогда, нужно что-то делать, нужно спасаться.
Слова были едва различимы за теми волнами боли, которые окатывали юношу, значение их было едва понятно из-за сильной слабости, вызванной потерей крови. Но Энди точно знал, что это его собственный голос. Это было вопль о помощи, который поднимался из самых глубин души, из самых недр подсознания. Страстное желание спастись. Но что пользы было слушать эти крики?