— Ничего они не знают,— Михаил пошел красными пятнами.— Пока не знают. Они обе были категорически против того, чтобы я переходил на завод, и были, как оказалось, правы. А сейчас? Ну что, скажите мне, изменится от того, что они обе будут и день и ночь мне повторять: «А ведь мы тебя предупреждали!». Вы думаете, я от хорошей жизни за помощью к вам обратился?
— В таком случае мне бы очень хотелось получить честный ответ на прямой вопрос: зачем я вам понадобилась? — я специально нажимала на него, чтобы вынудить сказать правду.—Вы профессионал, да и Солдатов, как бы я ни относилась к нему как к человеку,— ведь это из-за него и Богданова я ушла из органов — свое дело прекрасно знает. А инспирированные вами рассуждения Владимира Сергеевича о том, что я могу вам помочь, звучат убедительно только для него самого,— я закурила и требовательно уставилась на Михаила.— Итак?
— Ну и хваточка у вас, Елена Васильевна! — он заставил себя улыбнуться.— Только если верить тому, что о вас рассказывал папа, то зря вы думаете, что не сможете дать нам с Семенычем дельный совет. Кстати, Солдатов тоже говорит, что из вас мог бы хороший следователь получиться.
— Михаил Владимирович, увертюру можно было бы опустить. А ваша мама накормила меня так, что лапша с ушей на завтрак мне тоже не понадобится. Учтите, сама я вру только в случае крайней необходимости и терпеть не могу тех, кто занимается этим из любви к искусству.
— И все-таки, Елена Васильевна, я повторю, что, судя по тому как вы смогли так быстро разобраться с вашим последним делом, с аналитическими способностями у вас...
— У меня все в порядке,— перебила я его, поняв, что правды от него не дождешься.— Поэтому несложно догадаться, что вам не я нужна, а Павел Андреевич Матвеев. Вы решили, что если я возьмусь за это дело, то он. и его люди будут помогать мне хотя бы из благодарности за то, что я для них сделала? Так? Вы действительно считаете, что у него возможностей больше, чем у двух областных управлений?
— Да,— серьезно сказал Михаил.— Поверьте, я знаю, что говорю. Просто вы о них еще даже не догадываетесь.
— Может быть,— согласилась я.— Только это еще не повод для того, чтобы обращаться ко мне с подобными предложениями. Или у вас с Семенычем сложилась настолько острая ситуация, что выбирать не приходится? Все средства хороши?
— Да, положение у нас с ним безрадостное,— подтвердил он.
— Из-за ссуды?
— Из-за нее.
— Все ясно. Послушав отцовские рассказы, вы решили привлечь меня к расследованию, и Солдатов эту идею поддержал. И вот вы с ним на два голоса напели Наумову в уши, что придет Лукова, за которой стоят Матвей и Панфилов, и на раз-два такта найдет супостата. А поскольку Семеныч ко мне ни за какие коврижки и близко не подошел бы, то вы взяли переговорную миссию на себя и попросили отца пригласить меня в гости, чтобы в камерной обстановке да с его помощью, да под пироги уговорить заняться этим делом. Так во сколько же вы завтра обещали привести меня к Наумову? Надеюсь, не очень рано? Я успею выспаться? — добивала я его. Ничего, потерпишь. Пошел в попы — служи и панихиды.