Я пожал плечами. Как и Лекса, я родился в эпоху, когда нагота не считалась чем-то прям-таки постыдным.
– Ну и пусть заходит.
Но халат всё же накинул.
– Что, стыдно за пузо? – ухмыльнулась Александра.
– Ты лучше скажи, что там с её аурой, – сменил я тему разговора. Моя физическая форма была основной темой для насмешек со стороны Лексы.
– А, забыла… Вчера ещё закончила анализ, напомнил бы.
– Ага, щаз, забыла, так я и поверил. Не тяни.
– Она обладает Даром, – вздохнула демонесса. – Неразвитым, но сильным природным даром в области магии разума. То есть, она относится к тем, кого по-модному называют эмпатами.
– И что она умеет?
– По мелочи, выезжает на чистом таланте. Чтение сильных эмоций, восприятие ауры человека, на подсознательном уровне определение правдивости собеседника.
– То есть, возможно, её холодный тон был следствием того, что она поняла, что я ей соврал?
Александра кивнула.
– Это плохо, – вздохнул я. Необученные маги, особенно с таким сильным талантом, неуравновешенны и непредсказуемы. В большой степени это результат сдерживаемых возможностей – у неё просто нет шанса проявить себя и это вызывает чувство почти физической неудовлетворённости: в юношестве, до того как Мерлин взял меня в ученики, я испытывал что-то похожее, поэтому в родной деревне на юге Аргайла слыл грозой всех незамужних девушек. Некоторых замужних тоже.
Хотя, как мне рассказывал учитель, это у всех проявляется по-разному – моя склонность к стихийной магии взывала к инстинктам и эмоциям – все заклинания стихийников основаны на эмоциональной составляющей; будущие адепты Смерти в детстве мучают котят и иногда людей; эмпаты склонны к торговле или политике и так далее.
Но проблема в том, что эта неудовлетворённость всегда влияет на психику. Точно так же как сексуальная неудовлетворённость или дикий голод, или жажда. Такие люди раздражительны, мстительны, вспыльчивы. А когда у них есть все возможности для воплощения своих недостатков в жизнь – они становятся опасны.
Я не люблю обижать опасных людей. Это крайне вредно для здоровья.
– А что с параметрами второй ауры, того парнишки, Соломона? Там данные были в том же файле.
– Ну, ты ведь не просил её анализировать…
– Скажем, так: я верю в твоё любопытство.
– Всё-то ты знаешь, – демонстративно грустно вздохнула Александра. – Конечно, я проверила и его тоже. Да, тоже Дар. Потенциальный артефактор. И весьма неплохой.
– Небось, все часы дома родителям поразбирал… – пробормотал я, закрывая глаза.
Вообще, строго говоря, в людях с Даром нет ничего необычного – он есть как минимум у каждого пятого.