Когда-то давным-давно правила в этих краях могущественная династия саманидов. С 875-го по 999 год, если быть точным. За тысячу лет произошло многое, и захоронения шейхов, о которых узнал Петрович, могли быть разграблены задолго до нас, но всё же надежда оставалась. Мы работали по ночам, когда воздух и песок остывали. Каждый делал своё дело: Афанасьев руководил, я помогал, так сказать, в тактическом плане — на самом раскопе, а Валера с Женей стерегли бомжей, буквально, не смыкая глаз и отдыхая по очереди. По их поводу меня постоянно терзало сомнение, будут ли они столь добросовестными, когда увидят золото? С Афанасьевым этот вопрос мы не обсуждали, но я видел, что он и сам побаивается быков. На всякий случай я держал при себе ТТ, а Петрович не расставался с испанской «Астрой». Кто знает, что у этих отморозков на уме? Они ведь полные психопаты, нервные и опасные, как старый порох! И короткий, в две пули, «солнечный удар», скосивший на вчерашней днёвке ещё одного беглеца, наглядно это доказывал. Зря он решил удрать, не увидев самого интересного, потому что сегодня ночью мы раскопали могильник.
— И ещё раз!
— Навались…
— Осторожно, — я спрыгнул на дно траншеи. Плиту отодвинули настолько, что в могилу мог пролезть человек. На месте удалённой плиты зиял чёрный провал, он казался бездонным. — Жека, подай фонарь!
Ещё никогда такой яркий свет не осквернял праха саманидов. В белом конусе плавала густая пыль. Погребение малость присыпало песочком, — но в нём что-то поблескивало. Да, чёрт возьми, я знал, что там поблескивало ! Я ждал его, словно чуял запах золота под толщей земли. Мы с Афанасьевым чуяли его задолго до того, как разрыли захоронение, а сам Петрович, наверное, обонял ещё в архиве, где вынюхивал по старым экспедиционным отчётам место будущих раскопок.
— Значит так, плиту убрать, в могильник ни ногой — там трупные яды остались! Без масок передохнете, как археологи в египетских пирамидах! — нагнав жути, я поспешил к палатке.
Золото было, я чувствовал, и беспокоился за его сохранность. Мудрый Афанасьев предусмотрительно пугал наших дебилов историями о гробокопателях, присоединившимся к усопшим, чей прах они хотели потревожить. Всю дорогу он рассказывал быкам об отравлении путресцином и кадаверином, образующимися при разложении тканей человеческого тела. Эти токсины могут сохраняться столетиями, а потому соваться в непроветренный склеп без средств защиты — чистое самоубийство. Участь экспедиции лорда Карнарвона, потревожившего прах фараонов, должна была надавить на мозги тупых и невежественных, а потому суеверных, торпед.