— Не надо слишком громко восторгаться, — сказал дядя. — Этим достаточно старательно занимаются начинающие очеркисты.
— Нет, что ни говорите, а это — героизм. Пробиваться в холод, в пургу через льды и тундру, чтобы дать людям свет и тепло. А мы сидим в своих душных жилищах и стережем свои маленькие удобства. Скажите, разве так надо жить?
— Не знаю, — ответив дядя.
— Вы прекрасно знаете, только не хотите меня обижать.
— Вы решили что-то изменить в своей жизни? Да, тетя решила. Она твердо решила изменить,
Иначе сложить ее. Хватит с тети такой Жизни. Ах, как хорошо просыпаться утром в палатке и дышать свежим воздухом! И чтобы в воздухе пахло травой, и солнцем, и кедровой шишкой, и утренней росой. И еще пусть он пахнет сосновой стружкой, досками и, если надо, цементом. Тетя рассердится и плюнет на все. Она наденет комбинезон с карманами до колен.
Дядя смотрел на нее во все глаза.
Он уехал поздно вечером.
Он так и не показал мне, как вязать рыбацкий штык.
Дядя Володя приехал к нам, когда о нем и думать перестали. Правда, он не прибежал без шапки. Не открыл он и лбом калитку. Он не спеша шагал по дороге. Я увидел его и кинулся со всех ног ц тете Насте. Она сидела в комнате, красная как индеец. Лицо ее было вымазано клубничным соком: это для того, чтобы на нем никогда не появлялись морщины.
— Дядя Володя на дороге! Он идет мимо наших великанов!
Я думал, что тетя побежит встречать его и бросится ему на шею. Не тут-то было.
.— Глупый, — сказала она. — > Сок еще не пропитал кожу. Скажи дяде, что я скоро выйду.
И тетя легла на постель.
Я побежал к дяде и сказал:
— Тетя в соку.
— Ясно, — ответил дядя. — Дай мне что-нибудь почитать. Это надолго.
Дядя прочел «Вечёрку», журнал «Здоровье», и только когда он взялся за «Справочник садовода», вошла тетя. На ней было новое сиреневое платье, и волосы перевязаны бантиком, и с ушей свисали подвески — маленькие башни.
На лице ее не было ни одной морщинки.
— Ах, это ты, Владя, — сказала она.
— Как видишь, я.
— Ты легко нашел меня, мой мальчик?
— Да, моя девочка, — сердито ответил дядя.—
Тебя легче найти, чем потерять.
— Хам, — ласково сказала тетя. — Остроумный мой хамишкин, — и взяла дядю за кончики ушей и слегка потянула к себе.
— Прошу тебя, оставь эти штуки, — сказал Дядя.
— Какой ты, Владик, грубый! — вздохнула тетя.
Они помолчали. Дядя Володя вынул трубку с блестящей крышечкой и начал набивать ее табаком. Тетя опять подошла к нему, потрогала ворот рубахи и сказала:
— Она совсем мятая. Хочешь, я постираю?
— Сойдет и так, — сказал дядя.
— Нет, я должна обязательно ее выстирать! Не могу же я выпустить тебя в таком виде…