— Да у меня прекрасное настроение, — тихо ответила мама, посмотрела на Ляльку и заплакала. — Мне здесь берегут сердце.
— Ну, так мы никогда не встанем, — сказал доктор. — Это никуда не годится.
Когда доктор ушел, папа вызвал Ляльку на кухню и сказал ей шепотом:
— Ты добьешься своего, ты доконаешь свою мать. Этого мы тебе никогда не простим!.
В воскресенье к нам пришел Смузиков. Мама поднялась с постели. Смузиков мне понравился. Он был веселый, здоровый как борец, и от него пахло пивом и одеколоном. На левой его руке были нарисованы рулевое колесо и русалка, которая сидела на двух кинжалах. Сверху была надпись:
«Всегда помню свою маму».
Рисунки маме не понравились, но она сказала, что из-за надписи прощает Гене колесо и русалку»
Гена ответил, что свою маму он любит больше всех на свете. А татуировка ему нужна теперь, как зайцу насморк. Когда я услышал про заячий насморк, меня разобрал смех. Я помирал от смеха целый вечер, потому что такого остроумного человека я еще не встречал. Он знал не только про зайца. Он говорил: «Это мне нужно как собаке велосипед, или — как слону качели, или «как селедке патефон». Под конец он до того насмешил, что у меня из носа потек чай и выпали кусочки пирога, и я чуть не вылетел из-за стола.
Наш гость сказал, что он может жениться на Ляльке. Папа хотел дать ему за это кожаную тужурку, почти еще совсем новую, но Гена отказался. Оказывается, тужурка ему нужна как покойнику калоши. Гена сказал, что он не феодал, ему калыма не надо. Он женится на Ляльке потому, что Любит па-» пу. Гене ничего от нас не нужно. Он просит только прописать его в нашей квартире. Понарошку. Жить он будет за городом, в Малаховке,
Тут мама-опять испугалась. Но папа мигнул ей и сказал Гене:
«Сделаемся!
Смузиков ушел от нас поздно вечером. Он пообе. щал маме достать тюль на занавески, а меня взять на «Динамо».
И этот человек станет мужем Ляльки! Мы все очень обрадовались. И вдруг Лялька-опять сказала, что она не пойдет со Смузиковым в загс. Тут все началось сначала: мама легла в постель, семь дней она лежала и даже не готовила обед, и мы ели любительскую колбасу и пельмени/ Сердце у нее то останавливалось, то начинало так биться, будто оно хотело выскочить наружу. Иногда сердце останавливалось на полчаса, и мама думала, что она вот-вот умрет. Мама не боялась умереть. Чем так жить, лучше отдать богу душу. Ей только было жалко меня и папу. Что с нами станет? Кто будет за нами смотреть?
Папа не хотел, чтобы мама умирала. И он каждый день кричал на Ляльку, и просил ее, и снова кричал, пока Лялька не согласилась.