Гости засиделись до полуночи. Все они хвалили Гитлера, дамы восторгались красавцем Герингом, вспоминали о его подвигах, которые принесли ему славу одного из лучших летчиков Германии.
Когда под окном коротко и резко просигналил автомобиль, Конрад сказал Юргену:
— Знаешь что? Пойдем сейчас. Ты увидишь удивительные штуки.
Юрген тоже опьянел. Предупредив Ингеборг, он оделся и вышел вслед за Конрадом. Одетый в форму штурмовика шофер доставил их к большому, слабо освещенному дому. У входа прохаживался вооруженный штурмовик в каске. Узнав Конрада, он пропустил их с Юргеном в дом. Они поднялись на второй этаж, прошли по длинному коридору. Вдоль стен коридора темнели двери. За дверями Юрген услышал шум, грохот, истошные крики.
— Мальчики развлекаются, — скверно усмехнувшись, сказал Конрад.
Он привел Юргена в крайнюю комнату, включил свет. В комнате, кроме стола и двух стульев, ничего не было, только в стене, под самым потолком, торчало толстое железное кольцо, а на полу лежала веревка. Конрад снял плащ, пиджак и остался в белой сорочке с галстуком. Галстук он распустил, а ворот сорочки расстегнул.
В комнате появился здоровенный штурмовик.
— Этого, Карла Гейера, — сквозь зубы сказал Конрад. Он поставил один из стульев в угол, кивнул Юргену: — Садись сюда. Только, пожалуйста, молчи и не мешай мне. Сейчас увидишь Карла Гейера, композитора. Он последние два года якшался с коммунистами, а дочь его вышла замуж за еврея-ювелира, который где-то прячется и успел, негодяй, припрятать все свои ценности.
Сопровождаемый штурмовиком, в комнату вошел человек маленького роста, с длинной седеющей шевелюрой. Он был босиком, в одном измазанном кровью белье. Один его глаз затек и слезился.
— Здравствуйте, Гейер, — не повышая голоса, сказал Конрад. — Как вы себя чувствуете? Судя по вашему виду, неважно, не так ли?
Арестованный молчал, испуганно и покорно глядя одним глазом на Конрада. Конрад подошел к нему ближе, спросил так же негромко:
— Ну что ж, Гейер, скажете вы наконец, где находится ваш зять Георг Левит?
— Я не знаю, господин следователь, — с трудом разжимая опухшие губы, сказал Гейер. — Я уже говорил вам, что Георг шестого марта уехал в Гамбург и больше не возвращался.
— А куда он дел все золото из магазина?
— Не знаю, господин следователь.
Конрад медленно открыл ящик стола, достал никелированный кастет и подошел к арестованному:
— Не знаешь, большевистский выродок?
Сильно размахнувшись, Конрад ударил арестованного в бок. Гейер, коротко вскрикнув, упал. К горлу Юргена подступила мучительная тошнота. Он прижал к губам платок и отвернулся.