Блатные и уличные песни (Автор) - страница 8
Марусю поит розовым винцом,
А, между прочим, держит на примете
Ее вполне красивое лицо.
Он говорит, закуску подвигая,
Вином и матом сердце горяча:
«Послушай, Маша, девка дорогая!
Мы пропадем без Кольки-ширмача.
Живет ширмач на Беломор-канале,
Толкает тачку, стукает кайлой,
А фраера вдвойне богаче стали,
Кому же взяться опытной рукой?
Съезжай, Маруся, милая, дотуда!
И обеспечь фартовому побег.
И торопись, кудрявая, покуда
Не запропал хороший человек».
Маруся едет в поезде почтовом,
И вот она у лагерных ворот.
А в это время зорькою бубновой
Идет веселый лагерный развод.
Выходит Колька в кожаном реглане,
В липье военной, яркий блеск сапог.
В руках он держит разные бумаги,
А на груди — ударника значок.
«Ох, здравствуй, Маша, детка дорогая!
Привет Одессе, розовым садам!
Скажи ворам, что Колька вырастает
Героем трассы в пламени труда.
Еще скажи: он больше не ворует,
Блатную жизнь навеки завязал,
Он понял жизнь здесь новую, другую,
Которую дал Беломор-канал.
Прощай же, Маша, девка дорогая,
Одессе-маме передай привет!»
И вот уже Маруся на вокзале
Берет обратный литерный билет.
На Молдаванке музыка играет,
В пивной веселье пьяное шумит,
Маруся рюмку водки наливает,
Пахан такую речь ей говорит:
«У нас, жулья, суровые законы,
И по законам этим мы живем,
А если Колька честь свою уронит,
Мы ширмача попробуем пером!»
А в этот день на Беломор-канале
Шнопа решила марануть порча,
И рано утром зорькою бубновой
Не стало больше Кольки-ширмача…
РЕЧЕЧКА
Течет речка по песочечку,
А бережка крутые,
А в тюрьме сидят арестантики,
Парни молодые.
А в тюрьме той сыро, холодно,
Под ногой песочек,
А молодой жульман,
а молодой жульман
Начальничка просит:
«Ох, начальник, ты, начальничек,
Отпусти на волю.
Одна соскучилась, ох, замучилась
На свободе дроля».
«Я пущу тебя на волюшку —
Воровать, пить будешь,
А ты напейся воды холодненькой,
Про любовь забудешь».
Пил он воду, пил холодную,
Пил — не напивался.
А полюбил он шансонеточку,
С нею наслаждался.
Умер жульман, умер жульман,
Умерла и слава,
А лишь в степи ходит
конь вороненый,
Сбруя золотая.
Гроб несут, коня ведут,
Конь головку клонит,
А молодая шансонеточка
Жульмана хоронит.
«А я цыганка молодая,
Звать меня Маруся.
А дайте мне того
да начальничка —
Крови я напьюся!»
А течет речка по песочечку,
Моет золотишко.
А молодой жульман,
а молодой жульман
Заработал вышку.
ВОРОВСКАЯ ЛЮБОВЬ
Там в семье прокурора — материнская стража,
Жила дочка-красотка с золотою косой,
С голубыми глазами и по имени Нина,
Как отец, горделива и красива собой.
Было ей восемнадцать, никому не доступна,
И напрасно мальчишки увлекались-то ей.
Не подарит улыбки, не посмотрит, как надо,