У администратора вырвался жест досады.
— У меня нет времени препираться с вами. Давайте проверим отпечаток пальца. Вот! — Он кинул через стол полоску бумаги для оттиска. Уингейт хотел было воспользоваться своим законным правом и отказаться… нет, это ему только повредило бы. Терять было нечего — на контракте не могло быть отпечатка его пальца. Если только не…
Но все было именно так. Даже своим неопытным глазом он видел, что оба оттиска тождественны. Он поборол охватившую его панику. Может быть, все это кошмар, вызванный его вчерашним спором с Джонсом? А если не кошмар, а явь, то не мистификация ли это, которую он должен раскрыть… Но людей его класса не мистифицируют; вся эта история слишком смехотворна. Он осторожно подбирал слова:
— Я не хочу оспаривать вашу позицию, мой дорогой сэр. Некоторым образом мы оба, вы и я, стали жертвой достойной сожаления шутки. Вряд ли приходится доказывать, что у человека в бессознательном состоянии, в каком я, очевидно, вчера находился, могли взять оттиск пальца без его ведома. С первого взгляда контракт действителен, и я, конечно, признаю вашу добросовестность в этом деле. Но фактически у документа не хватает одного необходимого для всякого контракта элемента.
— Какого?
— Намерения обеих сторон войти в договорные отношения. Невзирая на подпись и оттиск пальца, фактом является то, что у меня не было намерения заключить договор, и это легко может быть доказано другими фактами. Я преуспевающий адвокат с хорошей практикой, как покажут уплачиваемые мною налоги. Бессмысленно предполагать и ни один суд этому не поверит, что я добровольно отказался от моей привычной жизни ради шести лет работы по контракту со значительно меньшим доходом.
— Ах, так, значит, вы адвокат? А вы уверены, что это так? Почему в таком случае вы выдаете себя здесь за радиотехника?
При этой неожиданной фланговой атаке Уингейтом снова овладела паника. Он в самом деле был специалистом по радио — это была его страсть в часы досуга, но как они это узнали? «Молчи! — сказал он себе. — Не признавай ничего!»
— Все это вздор, — запротестовал он. — Я требую, чтобы меня пропустили к капитану! Я могу расторгнуть этот договор в течение десяти минут!
Администратор немного выждал, прежде чем ответить.
— Вы кончили?
— Да.
— Очень хорошо. Теперь буду говорить я. Послушайте меня, господин космический адвокат. Проект этого контракта составлен одним из хитрейших юридических умов на двух планетах. При этом особенно учитывалось, что контракты будут подписывать лодыри, которые сначала пропьют свои подъемные, а затем решат, что вовсе не желают работать на Венере. Этот контракт предупреждает всякие возможные протесты, и он так хорошо продуман, что его не расторгнет сам дьявол. Ваши басни уличного адвоката вы в данном случае рассказываете тоже не дурачку; вы говорите с человеком, который знает юридически, на каком он свете. А насчет свидания с капитаном, если вы думаете, что командиру такого корабля больше нечего делать, как слушать горячечный бред самозванного профессионального болтуна, то вы очень ошибаетесь! Возвращайтесь-ка в ваше помещение!