СТАЛИН ( усмехаясь ). А больше недели – боитесь, да? Зачем неделя – два дня. Торговцев наркотиками расстрелять, гомосексуалистов посадить, наркоманов – в лечебные лагеря. Ничего они не могут без Сталина, только бала-бала говорить.
КОЛЛОНТАЙ. И это вы, коммунисты, говорите, что я зря боролась за отмирание семьи?
КЕРЕНСКИЙ. Почему же зря. Если судить по результату – совсем не зря. Успешно отмерла! Правда, вместе со страной.
КОЛЛОНТАЙ. Между женщиной и мужчиной во всем должно быть полное равенство!
СТАЛИН. Ну давай, сними штаны, покажи свое полное равенство. Умнее Бога быть хочет, честное слово. Ты определись: или ты женщина, или ты мужчина, или ты билядь. А гермафродитов нам не надо.
КЕРЕНСКИЙ. Ч-черт. Надо было сдавать Петроград Корнилову. Он бы перевешал всю эту сволочь… а потом бы мы договорились с государем насчет коалиционного правительства.
ЛЕНИН. Дурашка ты мелкобуржуазная. Это бы мы договорились с Корниловым, а тебя бы шлепнули, чтоб не путался под ногами.
КОЛЛОНТАЙ. Ас революционными матросами жили бы половой жизнью! Кто еще хочет комиссарского тела, товарищи?
БРЕЖНЕВ. Я люблю женщин. Они мне нравятся. ( Целует Ленина. )
ЛЕНИН ( вырываясь ). А почему вы целуетесь с мужчинами?!
БРЕЖНЕВ. А я им нравлюсь. Дорогие товарищи, как хорошо, когда все хорошо. Не надо ругаться. Ну, немножко воруют. Немножко врут. Немножко уезжают. Но ведь жить можно.
КОЛЛОНТАЙ. Это при вас не было секса в СССР, товарищ?
БРЕЖНЕВ. Секса не было. А дети были.
КОЛЛОНТАЙ. А как же вы размножались?
БРЕЖНЕВ. Вот так ( хлопает ее по плечу ). Методом марксистско-ленинского учения. По всему миру.
КОЛЛОНТАЙ. Но это же… просто порнография какая-то!
БРЕЖНЕВ. Я люблю порнографию. И народ любит порнографию. Если бы у них вовремя было больше порнографии, они бы не трогали руководящую роль партии. Для народа главное – колбаса и порнография.
ЛЕНИН. Эге, Ильич, а ты не так прост, батенька!
БРЕЖНЕВ ( читает по бумажке ). Дорогая Индира Ганди! ( Смотрит на Ленина, заменяет бумажку. ) Дорогой Владимир Ильич!
ЛЕНИН ( отбирает у него бумажки ). Ты без бумажек говори.
БРЕЖНЕВ. А зачем?
ЛЕНИН. А чтоб глупость твоя всем была видна, пень, пень!
БРЕЖНЕВ ( неожиданно ясным голосом ). А вы что думали, я не знаю, что все сыплется? Это товарищ Сталин построил нам такое хрустальное здание, дворец коммунизма в отдельно взятой за жопу стране! Чуть что тронь – и все стены поехали! Или концлагеря с могучей армией – или свобода с анархией и бардаком. А ты живи между милым началом и гадским концом, как акробат на канате! Мы и сопели осторожненько. Волков немножко покормить, овец немножко постричь, диссидентов немножко посадить, автомобилей народу немножко сделать, мастеров искусства немножко наградить. Не трогай – не сломается! Не успел умереть – понабежали: мы, говорят, все сделаем как надо! И устроили тут, понимаешь, всенародное социалистическое соревнование по затяжным прыжкам в дерьмо! Прыгнут – и ну верещать: ой, а где же дно? Высовывается дикая рожа из нужника: это, говорит, социализм с человеческим лицом! Чтобы все сломать – ума не надо! А вот чтобы сохранять, да еще при этом дуриком прикидываться, чтоб товарищи по партии не сожрали… я еще поумнее вас всех!