— В школе, — мой ответ был категоричен, — ты отшил меня и напился. Теперь моя очередь отшить тебя!
Эйти развернулся и бросил мне свое небрежное:
— Ну и черт с тобой, Джеймс!
— И тебе того же! — рявкнула я. — Катись, парень который не любит дикарок!
— Хорошо! — передразнил моим же тоном он.
Я показала ему неприличный жест в спину и затопала на уже остывшее крыльцо, спотыкаясь о собственную ногу. Плюхнувшись на деревянные доски, я закрутила рукава куртки, оттого что мне неожиданно стало жарко, уши горели, как и щеки…
Тоже мне, звезда школы! Я вскочила на ноги и треснула себя по лбу. Он же пьяный!
Его шаги перестали быть слышными.
— Это самая худшая ночь в моей жизни!!! — говоря это, я зачем-то посмотрела на звездное небо, ожидая кары небесной, но на голову мне ничего не свалилось, поэтому я рванула за Максом. Если с ним, что-нибудь случится, я себя не прощу, ведь я его прогнала…
Выбежав на дорогу, я увидела свет габаритных огней его Порше. Вспомнив все навыки быстрого бега, я прибавила скорости и через полминуты оказалась рядом с машиной. Я дернула за ручку пассажирской двери, мне на встречу вывалилась бутылку, которую я умудрилась поймать. Не спрашивая его разрешения, я плюхнулась на сиденье, открутила крышку и вылила содержимое бутылки на дорогу, затем захлопнула дверь. И если мое вторжение не вызвало и капли возмущения, то на маневр с бутылкой его терпение почему-то не распространялось….
— Это же Джек Дэниэлс, сто баксов за бутылку! — Эйти вырвал пустую тару из моих рук, посмотрел на нее с сожалением и вышвырнул в свое открытое окно. — Черт, зачем ты пришла?! — парень уперся головой в руль, накрывая ее двумя руками.
— Чтобы… чтобы поговорить! — соврала я.
— Уходи, — невнятно сказал парень, не отрывая лба от руля.
— Нет, — упрямо заявила я, — давай отвезем тебя домой!
— Ага, я похож на идиота? — Макс резко выпрямился, глядя на меня.
— Вообще-то да.
В ответ на мои слова, Гордон завел мотор и резко дернулся с места, быстро набирая скорость.
Я вцепилась руками за панель перед собой, успев тысячу раз пожалеть о том, что пошла за ним.
— Куда… — Эйти круто вошел в поворот, выезжая на улицу, ведущую в центр города, — куда ты едешь?! — наконец выкрикнула я, потирая плечо, которым ударилась о дверь. — Домой?
— О да, — черт побери, он сошел с ума.
Спустя пять минут украденных у ночного Трентона, Восьмерка затормозил. Я открыла крепко зажмуренные глаза, надеясь, что мы не умерли. Передо мной сверкала синим цветом вывеска: "Восемь холмов".
— Бар?!
— Ты думала, я еду домой? — парень открыл дверь и все так же шатаясь, выбрался из машины.