— Хорошо. Но я приехал, чтобы поговорить с тобой. У меня сегодня было очередное обследование.
— Отлично — давай о тебе.
— Это важно. Я вспомнил кое-что. День, когда ты получила результаты анализа про неходжкинскую лимфому. Дело в том, что у меня в тот день случилось сотрясение мозга — на меня набросился агрессивный родитель, повалил на землю, и я ударился головой об асфальт. Думаю, это имеет отношение к моей октябрьской амнезии.
— Ты рассказал об этом доктору? — Она явно недопонимала.
— Дело не в этом. После той ссоры мы никогда больше не спали в одной кровати, а ведь я забыл тебя спросить о результатах по вполне медицинской причине, не говоря уже о стрессе после нападения, разбирательствах с полицией и прочих неприятностях, о которых просто не успел тебе рассказать вовремя. Но, как ты помнишь, именно это оказалось последней каплей.
— То есть, по твоим же словам, было много других капель.
— Но чем больше я вспоминаю, тем больше убеждаюсь, что нам не следовало расставаться. Я знал это с того самого момента, как влюбился в тебя осенью.
— Ты не влюбился в меня, Воган. Тебе просто нравится быть женатым. — Она пошла в атаку. — А теперь я ещё должна выслушивать от всех подряд: «Ах, бедняжка Воган — он не может вспомнить даже собственную жену!» Но ты всегда забывал о собственной жене — твоё мировоззрение просто получило логическое завершение!
Зажёгся зелёный, автомобиль сзади нетерпеливо засигналил. Мэдди высунулась из окошка:
— И ты, козёл, тоже пошёл к черту!
Степень её негодования шокировала, но у меня был в запасе ещё один козырь, который должен был сейчас сработать.
— А ты представляешь, каково это — потерять себя? И, выяснив наконец, кто ты такой, тут же утратить обретённую было жизнь? (Слава богу, мы перестали обсуждать, назвал я её слоном или не называл.)
— Знаю ли я, каково потерять себя? — Возмущению её не было предела. — Ты это серьезно? До свадьбы я была «Мадлен». А вовсё не «жена Вогана», не «мама Джейми» или «мама Дилли». Я существовала как личность, как я. Фотограф Мэдди, которая зарабатывает на жизнь, занимаясь любимым делом. А потом внезапно оказалось, что на это нет времени и никто больше не желает беседовать со мной обо мне. Лишь «Чем занимается ваш муж?» Или «Сколько лет вашим деткам?» Или, особенно противно, «Ваши дети пойдут в ту же школу, где работает ваш супруг?» Знаю ли я, каково утратить себя? О, прекрасно знаю. Каждой жене и матери это известно от начала грёбаных времен…
— Мэдди, ты едешь семьдесят миль в час, а здесь ограничение до тридцати…
— А теперь впервые в жизни я делаю, что хочу! Гуляю по Венеции, готовлюсь к выставке и гоняю на автомобиле, как мне нравится, и не обязана подстраиваться под кого бы то ни было.