— Стало быть, вы — человек с большим опытом в этой области?
Лигейя кивнула.
— В мире, из которого я пришел, подобные явления горячо оспариваются учеными людьми.
— Здесь это обыденный факт.
— Мне кажется, я уже дважды испытал нечто в вашем присутствии…
— Вполне возможно, — сказала она. — Что ж, допивайте настой, и я вам кое-что покажу.
Я допил остатки «болотной жижи» и поставил стакан на ближайший столик.
— Для меня это питье слабовато.
— Да, оно умеренного действия.
— А ведь вы обещали сильное средство, чтоб успокоить мои нервы.
— Я свое слово сдержу. Вас ожидает процедура, которая и есть сильное средство, — сказала Лигейя и подняла руки в мою сторону. Мне показалось, что с них вдруг слетели искры и коснулись меня. Снова я почувствовал, как теплый ветерок овеял все мое тело. — Питье было только для начала.
— А как подействует эта процедура?
— Не берусь сказать точно, какой будет результат в вашем случае. Есть у вас какие-нибудь особые пожелания?
— Не знаю. Просто хочу, так сказать, убежать от всего на некоторое время.
Она улыбнулась и стала медленно опускать свои протянутые вперед руки. Меня словно теплой волной окатило. Я чуть наклонился вперед в кресле и позволил этому приятному чувству ублаготворенности охватить всего себя. Лигейя работает на Эллисона и знает, что я для него очень нужный человек. Стало быть, бояться ее не следует.
Теперь она сделала новый пасс руками, и я постарался расслабиться совершенно, полностью отдаваясь во власть сладостной неги. Когда-то цыганка пробовала делать со мной нечто подобное, но ей было далеко до этой искусницы.
После первых пассов меня охватило веселящее чувство приятного расслабления, но спустя короткое время я стал замечать и другой эффект действий Лигейи — парализующий. Мое сознание утрачивало власть над телом, они начинали жить раздельно. Потом я заметил, что течение моих мыслей замедляется. Но это происходило на фоне такой эйфории, что я и не думал сопротивляться упоительному соскальзыванию в летаргию.
Ее руки теперь парили совсем близко надо мной.
— Сейчас я сделаю так, что вы расслабитесь глубоко-глубоко, — приговаривала она. — А очнетесь с чувством полного обновления сил.
Я хотел ответить, но было так лень шевелить губами — да и зачем? Ее руки еще раз скользнули вдоль моего тела — и я перестал его чувствовать. Мое сознание оставалось связано с миром лишь глазами, но и их становилось все труднее держать открытыми. Наконец глаза мои закрылись — после чего я ощутил, как тень ее рук снова скользнула надо мной. И вот я покидаю себя — куда-то взмываю, в сверкающую белизну, я лечу, я превращаюсь в снег, я кружусь на ветру — к земле, к земле…